Девушка замялась, но после недолгой паузы продолжила.
Я, видишь ли, довольно сильно пострадала в детстве от того, что в нужный момент ни у кого под рукой не нашлось оружия. Хоть какого-нибудь, хоть кухонного ножа! Именно после этого меня приняли в Академию Как одаренную сироту.
О, вот как. я невольно подумал о собственной дочери. Никтея ведь теперь тоже фактически сирота. Я настоящий погиб тут, в пещере. А мать Ладно, неважно, не время думать о всяком. И, поступив, ты
Я кивнул на нож.
Да. Я пошла по пути материализации оружия. Я была в полном разладе несколько лет. Болезненная фиксация Меня отговаривали все, кто мог, но я не поменяла решения. Да и это давалось мне в разы легче, чем творение еды, предметов быта, или чистого вещества
Девушку явно задели нахлынувшие воспоминания. Нужно было срочно перевести тему, а нет лучшего способа это сделать, чем обратиться к более актуальным вещам. И, желательно, не менее болезненным!
Но разве оружие не нужно всем и всегда? Положим, драться ты не умеешь но почему не продавать его войскам? Им-то какая разница, сотворенное оно, или нет.
Факультет Дематериализации у нас тоже есть. Да и именно она первая и самая примитивная магия, которую мы когда-то давно познали. Опыт применения магии в войнах научил прикреплять к любой армии мага-дематериализатора, которому даже умение-то толком не нужно достаточно просто горы тупой силы, кучи маны. И все твое оружие обратится в ничто. Нет, хорошие, умелые и опытные, маги-материализаторы творят такое оружие, которое от этого почти защищено. И вот они-то живут припеваючи. Но идти к этому нужно годами, десятилетиями. А до того оружейники самое дно материализаторов. Увы.
А зачем ты этим-то нужна? я кивнул на дверь. Тоже оружие делают? Видел я у одного из них металлическую секиру.
А, Эгже. Не, это артефакт, и неплохой. Явно кто-то
извне им его поставил. Наоборот. Они тут учатся всякой магии. Сами, без сторонней помощи. Экспериментируют. И уж конечно, в первую очередь их интересует дематериализация. Ищут способ терять меньше сил. Вот мы и меряемся с ними. Я пытаюсь создать, они противиться этому. Ну и маной их заряжаю нас-то учат цивилизованно ее расходовать.
Еще немного обсудив с девушкой ее способности, я выяснил, что от чар большинства местных магов ее оружие должно быть защищено. Почему-то именно в области грубого развоплощения у них дела шли туговато, хотя в Академии это была самая популярная из дисциплин. Видимо, какие-то особенности развития местной школы волшебства.
Периодически мы замолкали. Мимо двери кто-нибудь проходил теперь Альсина ясно видела следы аур тюремщиков, даже если они не издавали ни звука.
Утром я, не теряя времени даром, сделал простейшую зарядку взбодрился, да и первый кирпичик будущего нормального тела заложил. Так что теперь был готов подобрать себе вооружение, наиболее подходящее для боев в этих пещерах.
Ну, как подобрать. Я уже знал, что выберу короткий колющий меч в одну руку, и наруч с небольшим кулачным щитом на другую. К счастью, щиты в голове Альсины тоже всегда относились к оружию, и их творить она могла не хуже.
Еще больше порадовало то, что все это добро не распадалось прямо у меня в руках похоже, ману я высасываю не всем телом. Да, стоило поднести тот же метательный нож к груди он начал искажаться и словно терять реальность, делаться ненастоящим.
А затем исчез. Я ощутил уже лишь легкое покалывание.
Бежать решили этим же вечером. Дверь все равно никаким оружием не разбить, а откроется она либо на ужин, либо для очередного вызова Альсины. В любом случае, тогда-то мы и ударим. Пока же сотворенное для меня оружие спрятали под матрасы. Оно исчезнет, конечно, со временем но творения девушки держались уже недели по две, с ее слов.
Сегодня Альсину вызвали снова. Хотели вызвать.
Как только девушка ощутила приближающегося человека, я мигом нацепил на левую руку наруч, взял в правую меч и встал по направлению открытия двери.
И стоило двери со скрипом распахнуться, как в грудь дикаря вонзился метательный нож, целый чехол с которыми создала для себя моя напарница, а я резким выпадом из-за двери вскрыл ему горло.
Не успев издать ни звука, рослый полноватый мужик захрипел и повалился на спину, забрызгав все вокруг алым.
Разумеется, Альсина сообщила мне примерный план тюрьмы ее не раз водили по окрестным туннелям. Именно на отработку действий мы потратили весь прошедший день.
Нас держали в отдельной камере, которой заканчивался небольшой коридор, ведший к ней из помещения перед входом в основную тюрьму. Так сказать, мы были почетными пленниками.
Пока я осматривался, ушлая дамочка уже стянула с тюремщика связку ключей, сотворила себе легкую изящную саблю, и на цыпочках двинулась вперед. К «караулке».
И много ты можешь так походя творить? шепнул я, догоняя.
До пяти единиц. Кошель с ножами идет за одну. Так что маны хватит еще на что-нибудь одно, если нынешнее сломается, или рассеется. Но я приберегу ее на всякое вспомогательное.
С этими ее словами я пинком распахнул дверь в помещении, где сидело еще трое стражников. Двое тоскливо смотрели на стоящий на столе между ними кувшин и свои пустые кружки, а третий беззаботно дрых на топчане в углу.