Сколько саламандровых камней они готовы нам поставлять? И какой объём защищённой от маговоздействия электроники они хотят взамен?
Просят на удивление низкую цену. И вообще хотели полностью заменить аллийцев, но это уже неразумно. Я дам им квоту в тридцать процентов, которую они займут в течение пяти лет. Я уезжаю на переговоры. Дело небыстрое, Антон отправится со мной. Официальная версия: он вместе со мной подписывает договор как мой наследник. Версия для внутреннего употребления полгода-год на Перекрёстке помогут ему обуздать избалованный характер. Да, и здесь он учится в обычной школе и общается с обычными детьми но всё равно все помнят, кто его родители. Когда вернётся, поездка зачтётся для него испытанием на досрочное совершеннолетие.
Виктор побарабанил по столешнице пальцами. Сам он заменил бы по квоте весь объём немедленно: разовая перестройка соответствующего количества заводов под новый тип кристаллов обойдётся намного дешевле постепенной переделки технологических цепочек. Но тут политический опыт отца прав. Сейчас аллийцы уверены, что по этой статье держат промышленность Твери за горло. Плюс интрига женить наследника на своей кандидатке. Когда через пару лет они заметят, что оба плана провалились, будет поздно. Это сейчас столкновение интересов вызовет мировой политический кризис уже через пару лет аллийцев не поддержат даже союзники. А через пять лет под угрозой потерять рынок сбыта совсем они тем более ссориться не рискнут.
Хорошо. Тогда я предлагаю следующее
Детальное планирование затянулось на несколько часов. Сейчас их долгий разговор спишут на обсуждение выходки Антона, и что старший сын успокаивал разъярённого отца. Если они вот также запрутся второй раз, это будет выглядеть уже подозрительно. Виктор ушёл, когда за окном начали сгущаться первые вечерние сумерки. Михаил дождался, пока останется в одиночестве, и достал из шкафа трубку. Другую, в виде головы льва. Но курить не стал, а сел обратно в кресло и задумчиво покрутил трубку в руках. Она стала прощальным подарком от побратима. Виктор тогда был слишком мал, но у него блестящий аналитический ум, который хранит невероятное количество информации. И всё равно он не сообразил регионом для проживания и переговоров отец выбрал именно Омск вовсе не потому, что, после пропажи Князя, новый джинн там пока не появился. За последние годы в этот город съехалось множество ведунов из тех, кто готов заниматься промыслом на грани дозволенного вплоть до покупки и продажи полноценной местной личности. Да и переговоры пройдут без лишнего пригляда со стороны хозяев мира. Можно попутно провернуть ещё кое-какие полезные дела
Именно там семнадцать лет назад пропал Вадим. Пропал бесследно. И пусть это выходило глупо: побратима искала служба безопасности герцога, Круг стражей, клан Воронцовых так что может сделать Михаил в одиночку, да ещё спустя столько времени? Но ведь не просто так, спустя столько лет, его всё сильнее потянуло именно туда? Пройтись по Омску и поискать следы побратима самому. Михаил твёрдо знал, что если он это не сделает покоя ему не будет.
*****
К своей новой внешности и, главное, к новой фигуре привыкнуть получалось с трудом. Хотя у себя дома, когда они с Виктором занимались планированием, всё казалось очень простым. Они прибывают на Перекрёсток, Михаил для себя и Антона не просто покупает документы а полноценные биографии и личности. Среди местных
ведунов существовало несколько самых настоящих агентств, подобными вещами занимавшихся профессионально. Хотя обычно их услугами пользовались жители Перекрёстка, но за надбавку они могли провернуть нечто подобное и для чужака. Тем более что в регионе, оставшемся без присмотра джиннов, с этим было намного проще: здесь точно никто не спросит, с чего это инопланетник настолько плотно «легализуется». Единственным условием, которое поставил Михаил донора не убивать. Но и тут вышло на редкость удачно. У подходящего аналога с Перекрёстка серьёзно заболел сын, причём шансов хотя бы выжить ему давали пятьдесят на пятьдесят. И то в любом случае речь шла о разной степени инвалидности. Ну а маги с Ратмора сделали небольшую любезность, которая им ничего не стоила: приютили двух иммигрантов у себя на постоянное жительство, гарантировав парню соответствующими амулетами идеальное здоровье в пределах своего измерения. Тогда Михаил счёл это хорошим знаком Единственное, с чем он никак не мог смириться в дополнение к новому лицу это борода, которую абориген носил со студенческих лет и никогда не сбривал, был у него такой пунктик.
Сейчас, прогуливаясь по Омску и настраиваясь на встречу с директором школы, куда должен будет пойти Антон, Михаил сравнивал заученные дома изображения города с оригиналом. Похоже, и без «прочих соображений», место провести на Перекрёстке целый год он выбрал удачное. Да, немного грязновато, и тротуары оставляли желать лучшего. Зато город очень зелёный, а люди приветливые и доброжелательные если спросишь как и куда пройти, не пожалеют времени, остановятся и подробно расскажут дорогу, чтобы гость точно нашёл чего ищет и больше не заблудился. И очень интересное сочетание архитектуры дореволюционной и советской эпох: они причудливо сплетались, почти не испорченные варварской застройкой девяностых и двухтысячных. Куда не посмотри, везде найдётся что-нибудь, случайная чёрточка, запах, блик на стекле, незначительная мелочь, которая вызовет добродушную улыбку и прибавит капельку хорошего настроения. А ещё город словно говорил: я не тороплюсь, ибо знаю себе цену.