Сказалось ли нервное напряжение, но шутка помогла. И все равно подняться на четвереньки сумел не сразу. Постоял, восстанавливая дыхание, а затем двинулся, почти пополз к машине.
Пришел в себя, когда машина сдвинулась с места и неспешно поползла по разбитой колее вперед. Отдышался, чувствуя, как течет по ногам грязная вода с брезентухи, а после, повинуясь внезапному импульсу, вовсе на рефлексах, тормознул авто и втянул в салон резной посох.
Кряхтя и поскрипывая на колдобинах ржавым кузовом, жигуль, тем не менее, исправно рычал двигателем. Проселок понемногу выправился, превратился шоссе, с отсыпкой и приличных размером откосом. Владимир, тело которого все еще немилосердно болело, кое-как приспособился к не слишком комфортабельному креслу и даже повеселел.
- Как ни крути дважды от верной смерти ушел. Чудом, можно сказать. - Подумал он, осторожно придерживая руль. - Хотя о покойных говорить плохо вроде и не принято, но суки... одно слово, подонки конченые. И где в них скажите, добро? - Но тут мысли его, повинуясь непонятному изгибу логики, вернулись вдруг к последним словам Варвары.
- В каждом всего поровну намешено. Но разве у этих подонков, из пьяной дурости едва не убивших его людей тоже поровну?
-А с другой стороны, кто он такой, чтобы судить? И если уж начистоту, разве не было и в его биографии таких моментов, о которых всеми силами старался забыть? - Владимир тряхнул головой, прогоняя несвоевременную философичность.
Тем временем дорога пошла в горку, изношенный двигатель машины загудел на высоких оборотах. Наконец жигуль выполз на взгорок, взгляду открылся лежащий в распадке поселок, из которого он и отправился в свое невероятное путешествие.
Владимир бросил взгляд в зеркало заднего вида, и, убедившись, что трасса совершенно пуста, аккуратно свернул с дороги в лесок.
Глава 5
Однако шагать по дороге с рюкзаком набитым золотом все-таки не рискнул. Вид его изодранной и до последнего предела грязной одежды мог вызвать у первого попавшегося местного стража порядка естественное желание пробить бродягу на предмет наличия прописки и прочих формальностей. А потому избежать личного досмотра не удастся при любом повороте дела. Поэтому рисковать не стал.
Сноровисто прикопав рюкзак в неприметной ложбинке, расположенной метрах в ста от брошенной машины, пошел налегке. Единственное, что сделал, зачерпнул из сырого нутра пяток тускло блестящих, тяжелых кругляшков, и спрятал глубже в карман. - Сами по себе монеты не криминал.
Даже если найдут, всегда можно будет отовраться случайной находкой. И тем не менее идти, даже без оттягивающего плечи груза изрядно потрепанному Владимиру было не легко. Выручил посох, опираясь на который сумел преодолеть три четверти километра до окраины поселка.
Оказавшись среди ободранных бараков, раскиданных по извращенной фантазии неизвестного советского градостроителя в художественном беспорядке, остановился и присел на лежащее у края асфальтовой ленты бревно.
Нагретое за день дерево пахло пылью и едва ощутимо смолой. Теперь предстояло самое трудное, решить, что делать дальше. Идти в милицию с заявлением о потере документов мог только весьма недалекий человек.
Помогут или нет, неизвестно, а вот неприятности на свою голову, он мог огрести со сто процентной гарантией. А ночевать придется в мало подходящей для этого камере местного околотка. Владимир поднял голову, глянул в затянутое рябенькими облаками небо. Наконец, мысленно промотав случившиеся с ним события, пришел к выводу, что дело близится к вечеру. И тут до слуха донесся слабый звук колокола.
-Что-то такое, связанное с этим церковным перезвоном крутится? - Озадачено пробормотал Терехов. - Ага, точно. Продавец и по совместительству местный священник. Как его? Тихон.
Владимир решительно встал, охнул от кольнувшей бок иглы, и зашагал на звук затухающего звона.
Невысокую, чуть покосившуюся церквушку, с темным от дождей и времени куполом отыскал легко. И своевременно. Успел к окончанию службы.
Посторонился, пропуская десяток шагающих от храма старух в черных, туго
завязанных платках.
-Не слишком хороши дела в местном приходе. - Покосился Владимир на ветхий заборчик вокруг церковного двора. - Бедновато живут.
Поднялся по скрипучим ступеням на низенькое крылечко, окрашенное масляной краской, потянулся к затертой дверной ручке, но остановился. Потоптался, оставляя на половицах ошметки засохшей грязи, и сошел вниз.
Здесь подожду. - Принял он решение.
Ждать пришлось на удивление долго. Наконец свет в маленьких окошках погас, дверь распахнулась, и в темном проеме возникла габаритная фигура священника.
Одетый в черное, с большим крестом на груди, сейчас он нисколько не походил на того продавца, с которым Владимир встретился всего два дня назад.
-Здравствуйте, святой отец. - Шагнул Владимир к настоятелю. - Я у вас недавно в магазине товар покупал, говорили еще. Помните?
-Здравствуйте. - Совершенно по мирски отозвался тот, мазнув взглядом по оборванной одежде и всклокоченным волосам гостя. - Опоздали. Окончил уже. Извините. - Он вовсе не удивился непотребному виду нечаянного знакомого, похоже даже и не заметил этого.