- Протестую, - моментально подключился Лаврентий Лаврентьевич, поднимаясь со своего места, - Обвинения неверны и не обоснованы.
Его высказывание вызвало усмешку на лице императора, но он кивнул, затыкая женщину:
- Продолжай, Лаврентий.
- Убийство Генриха было выполнено на правах Великого Кодекса Арены, в доказательство этого есть соответствующая запись.
Его слова вызвали ажиотаж в толпе.
- А также, - он подождал, пока все успокоятся, - Я попросил прибыть к нам в гости Арчивальда, хранителя кодекса.
А вот теперь, толпа просто взревела. Фразы я слышал всякие, от лютого недовольства, что будет присутствовать такой гость, до восхищения, что такая личность будет сидеть рядом.
- Но он, задерживается, - виновато улыбнулся президент Петербургской Магической Академии Наук. Что могу сказать, на счет убийства второго принца, так это воля случая.
Все замерли, поворачиваясь в сторону Вильгельмины Прусской, которая, казалось, сменила всем привычную бледность, на откровенно красную морду возмущения. Она открыла рот, судорожно хапая воздух, но все же, выпалила:
- Абсурд! Полный абсурд! Всем известно, издавна известно, что кукловоды всегда работают в паре, даже если они не являются родственниками. И всем известен тот факт, что если умирает один умирает второй!
- В буквальном смысле, - перебил ее президент, - Алексей Быков не мог этого знать, так как он начал свой магический путь в августе, как проснулся после длительной болезни. И еще один момент
Тут его перебил я.
- Генрих знал условия дуэли, и мог разорвать союз
с братом, если бы не был уверен в своей победе. Кукловод может это сделать, в связи с некоторыми особенностями своей силы. Этот факт я знаю, - обернулся к Лаврентию Лаврентьевичу, - Уважаемый Лаврентий, не стоит больше ничего говорить. Я в состоянии защитить себя самостоятельно.
Я подготовился к этому событию. Точнее, меня подготовила Марго, появляясь в отражении над умывальником, как и Алиса с Германом.
- Он не выставил условие перед боем, это может подтвердить Орчид, его секундант, - все взгляды устремились в сторону знаменосца, - Орчид, я все верно говор, или в моих словах есть ложь.
- Вы, правы, Алексей, - кивнул он.
- Из-за своей самоуверенности, он подставил под верную смерть своего кровного родственника. В смерти Виткеса нет моей вины.
- Наглый лжец! взревела принцесса.
«Это не суд, это балаган. Как они вообще рассматривают дела? Орут друг на друга, и кто громче, тот и прав?»
- Если ваши обвинения, принцесса Вильгельмина, - голос Петра Первого заткнул весь лишний шум, - Не являются действительности, и суд все же оправдает обвиняемого, то тот, на правах кодекса, как вам и ему исполнится двадцать один год, может вызвать вас на политическую дуэль.
Его слова заставили девицу задрожать и сесть на место, и лишь тихая и невзрачная фраза показала, как политики боятся кодекса:
- Прости, Алексей, я была не права. Я не уверена в моих словах.
«Охринеть. Это она настолько боится попасть в этот список? Можно же просто не пожать руку, не коснуться метками, или для них подобный вызов обязателен? Мол, честь задевает?»
- То-то же. заключил Петр. В чем была суть твоего вызова, Алексей? он, наконец, посмотрел на меня.
Под его взглядом стало как-то тяжело на душе. Казалось, словно он выпивает какие-то энергетические ресурсы из моего тела.
Не зря такой маг стал императором. Ох, не зря.
- Является ли это намеренным убийством? Ты что-то хотел скрыть? Кого-то защитить?
Его вопрос немного ввел меня в ступор. Я подумал, немного и ответил:
- Мои намерения были самыми чистыми. Между мной и Лаврентием Лаврентьевичем Блюментрост заключен контракт, на основании которого, я являюсь правовым защитником принцессы Елизаветы Петровны Романовой. С вашего одобрения, между прочим.
Петр улыбнулся, положил руки на стол, и внимательно слушал.
- Кукловод Генрих, - я сказал это с некоторой ноткой отвращения, чем вызвал еле слышные перешептывания, - Позволил грубо высказаться о моем объекте защиты, и некоторые, неправомерные действия.
- Какие? зрачки Петра сузились.
- Применение силы. В момент, когда я вызвал его на дуэль, он пытался задрать ей подол против ее воли.
Какой же начался срач. Гости орали друг на друга, а как я понял, большая часть из них была иностранцами. Все спорили о честности моих действий, о невоспитанности немцев, о кукловодах в целом. Что им вечно все сходит с рук, и какая же недоработанная система воспитания в нашей стране.
- Молчать, - рявкнул разгневанный император, - Ты, Алексей, - он встал со своего места, - Утверждаешь, что моя дочь, одевается вульгарно?
- Таких слов и выражений не было в моих словах, - удивленно ответил я, а когда лицо Петра успокоилось, понял, что это был его ловкий ход, чтобы немного разрядить балаган. Елизавета всегда одевается изыскано, под стать ее величеству. Она не дает усомниться в своей честности, добродушию и элегантности. Нет ничего в ее стиле, чтобы можно было смело заявить, что она вульгарна.
Наконец, император позволил высказать женщинам, сидящим по обе от него стороны.
- Ваши слова честны. Быков, - они говорили одновременно, - Мы не можем сказать с полной уверенностью, что вы не хотели скрыть какой-то факт, но все же, как запечатленные друг с другом кукловоды, мы подтверждаем тот факт, что можно запечатлится с побратимом.