Глаза бегают по толпе, выискивают нужное мне лицо. И находят его.
Майра.
Девушка приближается к нам с лёгкой улыбкой. Как давно я её не видел. С того самого раза, когда мой двойник пришёл к ней в дом и от моего лица обещал ей, что я останусь жить с ней в Дигоре. Вслух мы этого не произносили, но когда я уходил прочь, то это означало расставание. Мы больше не пара.
Привет, говорю. Я очень рад тебя видеть!
И я тебя, Гарн, отвечает девушка.
Мы очень неловко обнимаемся. Не знаю, как правильно себя вести рядом с человеком, которого когда-то видел голым, а теперь считаешь хорошим другом. Притворяться, будто ничего не было? Показать, что ностальгируешь по былым временам? Выбираю среднюю модель поведения: парень, который рад проведённому с ней времени, но всё оставивший в прошлом.
Как бы мне ни хотелось побыть с ней сегодня, снова ощутить её прикосновения, но этого больше не произойдёт. Наши дороги разошлись.
Гляжу на небольшую бочку у Майры в руках.
Вы принесли ещё больше мёда? спрашиваю.
Мы расширили его производство, отвечает девушка. Раз уж у вас много еды, а у нас цветов, то почему бы не обменяться тем, что у нас в избытке?
Целую девушку в щёку максимум, что может позволить себе друг.
Ты будешь жить со мной, произносит Зулла рядом с нами. Пойдём, я покажу тебе наш дом.
Девушки уходят в деревню, а я думаю о Длехи, который не имеет физической возможности прийти в Дарграг и посмотреть на нашу деревню. Староста Дигора сломал руки и ноги в потасовке во время турнира по шашкам и теперь может перемещаться только с посторонней помощью.
Как жаль.
Я так глубоко задумался, что не сразу обратил внимание на прибытие Орнаса.
Хотя я им запретил использовать человеческую кожу как одежду, они всё равно заявились к нам в таком виде. Пять сотен человек и все покрыты различного вида накидками, набедренными повязками, наплечниками, рубашками. Смотрю на их одежду и у меня глаз дёргается, когда я осознаю, что раньше все они были живыми, мыслящими существами, а теперь превратились в неживые предметы гардероба.
Это и в Орнасе смотрелось ужасающе, но там мы воспринимали их одежду как часть культуры. Не придёшь же ты на рок-концерт с заявлением, что ненавидишь звук электрогитары.
Но здесь, в Дарграге, человеческая кожа как одежда смотрится в десять раз бесчеловечнее.
Вы какого хера припёрлись в таком виде? спрашиваю.
А в чём нам было приходить? спрашивает в ответ Зитрус.
Старостой Орнаса считается Стауг энергичный старичок, улыбающийся всем подряд рядом с Зитрусом. Но так как у него давно мозги спеклись, то окружающие слушают именно Зитруса лысого мужчину, покрытого шрамами и татуировками с ног до головы.
Да мне вообще плевать! говорю.
Мы что, должны были голышом прийти?
Я вам ясно сказал, больше никакой одежды из человеческой кожи. Так что быстро раздевайтесь, скидывайте всю одежду в кучу вон там.
Указываю на длинный и плоский кусок скалы, торчащий из земли.
Я не буду ходить голым, отвечает Зитрус.
Позволь кое-что тебе объяснить, подхожу к мужчине впритык. Ты раб, я твой хозяин. Ты жив только потому, что я позволил тебе жить. Но ты уже дважды ослушался моего приказа. Если ты прямо сейчас не начнёшь раздеваться, то я украшу твоей головой дверь своего дома.
Зитрус смотрит мне в глаза, пытается понять, серьёзно ли я настроен.
А ещё он думает, получится ли у него выхватить из-за пояса нож и воткнуть его мне в шею. Я не выгляжу таким грозным, как он. У меня на руках не такие широкие мышцы, как у некоторых присутствующих. Но одна только уверенность, порой, может брать города.
Живо, говорю. Снимайте всю свою одежду. Заберёте её когда будете уходить. И когда вернётесь к себе в деревню, то станете выращивать лён, как все нормальные люди. Чтобы через год у вас была одежда как у остальных. Иначе я за себя не отвечаю.
Должно быть, вооружённые мечами люди за моей спиной убедили его, что спорить сейчас неподходящее время. С недовольной рожей он стаскивает с себя накидку, широкую набедренную повязку, и всё это время смотрит мне в глаза, будто спрашивает: «Ты доволен?»
Вардис, говорю. Найди этим придуркам какой-нибудь одежды прикрыться, а если не хватит, подойдут любые старые тряпки.
Пять сотен человек раздеваются и оставляют одежду в стороне. В этом нет ничего эротичного: происходящее выглядит хуже, чем публичный нудистский пляж. Одно сплошное уродство. Но это необходимо было сделать: жителям остальных деревень будет не по себе, если придётся сидеть рядом с людьми, одетыми в кожу их бывших соседей.
Море голых тел.
Можно было бы предположить, что кожаную одежду делать намного проще, чем льняную: ничего не надо растить. Убил, снял кожу, пустил её на хозяйственные нужды. Но это вовсе не так: она нуждается в постоянной обработке, её нужно бережно хранить, в закрытом и проветриваемом помещении. Не подпускать грызунов.
Единственная причина, почему жители Орнаса одеваются именно так они хотят выглядеть устрашающе.
Ждите здесь, говорю. Вам вынесут одежду. И постарайтесь не испортить мы её не из воздуха достаём.
Похоже, это не единственное неудобство, которое праздник создаст для моих соплеменников. Через несколько дней всё вокруг будет порвано, сломано, перевёрнуто с ног на голову, а так же, как незначительный бонус обоссано и заблёвано. Превратится в изнанку любых крупных гуляний. И убирать всё это придётся конечно же мне. Я устроил эту встречу мне и делать грязную работу.