Что за херня? спрашиваю.
Произошло именно то, что я тебе говорил, отвечает Хоб. Орнас сговорился с Фаргаром, чтобы нанести нам удар в спину, когда мы будем этого ожидать меньше всего.
Не может такого быть! Я только сегодня проснулся рядом с Двероном и это был самый довольный человек на свете.
Дверон тут ни при чём.
Внезапный мятеж подавлен.
Иду к центру стадиона и смотрю на женщин, закрывающих детей, на мужчин, бестолково вертящих головой. Одни жители Орнаса и Фаргара сговорились, чтобы перебить нас, а другие ниего об этом не знали. Точно так же, как и я сам.
Я знал, что за их улыбками скрывается коварство, говорит Хоб. И знал, что они нападут, поэтому сказал Зулле с Аделари, чтобы они присматривали за тобой круглосуточно.
Смотрю на испуганных людей на стадионе, на убегающих в пустыню, в горы, к деревне. Никто из них не знал, что сегодня начнётся заварушка.
Как? спрашиваю. Почему? Для чего?
Праздник и правда был хорош, говорит Аделари. Жаль, что он закончился вот так.
Всё же было так хорошо, превосходно. Каким образом всё изменилось ровно на противоположное? Люди вокруг смеялись, пели, танцевали, веселились. А сейчас многочисленные трупы устилают землю.
Великий человек! произносит Хума на плече у Хоба. Великий человек!
Смотрю на летучую мышь, она перелетает ко мне и по-дружески трётся о моё ухо. До сих пор в голове не укладывается, что веселье внезапно сменилось смертью. Похоже, что мне всё-таки удалось помирить жителей деревень, но только мирных жителей: женщин, детей, стариков, а так же не особо кровожадных мужчин. Всё это время мы веселились честно и открыто.
Но какая-то часть воинов лишь притворялась. Носила маски с натянутыми улыбками, пряча под ними мрачные мины.
Забыли вражду девять десятых жителей четырёх деревень. Но оставшейся десятой хватило, чтобы все наши усилия отправить на свалку.
Вон человек, который всё это устроил, Хоб указывает на Зитруса, стоящего на коленях в центре.
Ты серьёзно?
Подходим к мужчине, который смотрит на нас злобно, исподлобья.
Зитрус, говорю. Ты хотел убить нас всех сегодня?
Понимаю, насколько глупо и убого это звучит, но не задать этот вопрос я просто не мог.
Иди в задницу, шипит яростно. Уёбище тупорылое!
Мы нанесли им слишком большое оскорбление, говорит Хоб. Убили старосту, назвали рабами. Они просто не могли с этим смириться.
Кто ещё в этом участвовал?
Подробности я пока не знаю, но это был Зитрус с Симоном. Они собрали самых доверенных людей для этого задания. Притащили с собой ножи и хотели напасть на всю охрану разом, чтобы мгновенно захватить контроль над ситуацией. Если бы у них получилось, наша деревня бы уже горела.
Это правда? снова спрашиваю у Зитруса. Почему?
Молчит. Понимает, что за таким поступком неизбежно последует суровое наказание. Так зачем позориться, если он уже мертвец.
Всё это время он вёл себя как лапочка, говорил добрые слова, но это для того, чтобы отвлечь наше внимание, говорит Хоб. Он хотел лишь одного вернуть всё, как было прежде. Никакой союз ему не нужен.
Сколько человек в этом участвовало? спрашиваю.
Около пары сотен.
Как ты обо всём этом узнал?
Я просто поставил себя на его место, говорит Хоб. Представил, как бы я поступил, если бы меня вместе со всей деревней объявили рабом. Это было не сложно. Зитрус знал, что Дверон его не поддержит, поскольку он предпочитает избегать любых драк, поэтому направился прямо к Симону. Они договорились, что уничтожат Дарграг, а затем убьют Дверона, чтобы Симон стал старостой Фаргара. И тогда всё станет как в былые времена. Они снова будут резать друг друга и хвастаться боевыми шрамами.
К нам подходит Вардис, осматривает обоих.
Всё в порядке? спрашивает. Никто не ранен?
Ты знал, что они что-то затевают, говорю.
Все знали, отвечает Вардис. Хоб всем нам рассказал, что мы должны быть сегодня наготове и ждать его команды. Мы не сказали только тебе, поскольку ты тут же бы стал всё отрицать.
Это очень на меня похоже. Иногда я могу видеть только то, что хочу. Нас спасло постоянное подозрение Хоба, который в каждом движении человека видит предательство и злой умысел. Если бы не он и его подготовка, наша деревня могла перестать существовать.
Поверить не могу, говорю. Мы же так веселились все эти дни.
Одно другому не мешает, отвечает Хоб. Можно пить, петь, танцевать, и при этом планировать убийство всех, кто находится рядом с тобой. Наверное, для них так было даже веселее.
Какой же я болван, во всём свете такого не сыщешь. Зитрус прав: я кретин и тупорылое уёбище. Возомнил себя, сука, великим объединителем.
На самом деле у тебя был хороший план и он до сих пор не потерян. Взгляни вокруг.
Ходим между напуганными людьми.
Мертвецы, раненые, лишившиеся глаз, конечностей, человеческого облика.
Ты привёл сюда людей, чтобы всем вместе повеселиться, говорит Хоб. И тебе это удалось. С точки зрения обыкновенных жителей Фаргара и Орнаса, всё шло хорошо, пока их собственные друзья не начали резню. Думаю, они будут винить не нас в произошедшем, а своих соплеменников. И деревни всё ещё могут помириться.