Всё-таки пришло время навестить его.
***
Чаще всего её сны полны беспорядочных отрывков, которые лихорадочно сменяют друг друга.
Вот она сидит в незнакомой затхлой комнате и читает книгу, время от времени нервно поглядывая на часы. Она явно ждёт кого-то.
Затем она уже на ногах, её охватывает невероятный ужас, она думает о побеге, но не чувствует палочки, и уже хочет развернуться и бежать прочь, когда слышит тихое: «Мне очень жаль», а в грудь прилетает вспышка заклинания.
Спустя ещё мгновение она кричит, нападает на кого-то жестокими словами, но не может разобрать ни собственных слов, ни лица человека напротив.
Почти во всех этих снах у её собеседников нет лиц.
Иногда ей снится, как она сидит рядом с кем-то и, кажется, даже держит за руку. Гермионе требуется не одна ночь, чтобы понять, что сидят они не молча. Она слышит: «Не говори так. Ты не один!», произнесенное горячим, уверенным голосом. И только спустя ещё несколько повторений понимает, что это говорит она сама.
В другом сне Гермиона бежит, уворачиваясь от заклинаний, и сердце громко бьётся где-то в районе горла, пока лёгкие обдаёт обжигающей болью. Но она знает, что ей нельзя останавливаться. Она несётся, слыша чьё-то шумное дыхание, почти как у неё самой, совсем рядом, а затем пытается аппарировать, но вместо этого падает.
От жёсткого удара о землю Гермиона обычно просыпается.
***
Первый сон приснился ей под утро первого августа, когда она, совершенно измотанная и морально, и физически, вернулась в собственную квартиру из Норы, где проходила самая грустная вечеринка в её жизни.
Они все пытались правда пытались! насладиться этим днём. Порадоваться, что они живы, поздравить Гарри, говорить только о будущем, а если уж и вспоминать прошлое то только хорошее.
Попытка проваливается, когда Гарри сам поднимает бокал в честь Снейпа и заявляет, что это и его день тоже.
Гермиона судорожно сжимает в руке стакан. Они со Снейпом уж точно не были близки, но почему-то волны сожаления и всепоглощающей тоски накрывают её с головой, задевая те части сердца, которые реагируют на все разговоры и воспоминания о войне с трепетной болью.
В Норе теперь обычные часы: слишком много стрелок на волшебных показывали, что их обладатели уже не вернутся домой. Гермиона не сводит с них глаз всю невообразимо долгую минуту молчания, посвященную Снейпу и, на самом деле, всем погибшим. Но минуты мало, чтобы почтить память каждого, чью жизнь так жестоко оборвала война.
В ту ночь видения совсем расплывчатые, и Гермиона достаточно быстро забывает их, принимая за обыкновенный кошмар, вызванный переизбытком эмоций.
Но сны возвращаются, и с тех пор в её груди стягивается тугой ком, который становится всё невыносимее с каждым новым видением, события которого иногда кажутся реальнее, чем происходящее наяву.
Сначала Гермиона просто заподозрила у себя посттравматический синдром, с которым столкнулись в той или иной мере все. Она решила, что это был сигнал организма о том, что она всё ещё не отгоревала своё. Не отгоревала всю боль и разрушения, всех погибших и раненых, не отгоревала их волшебную дружбу с Гарри и Роном и всю свою прошлую жизнь, которые были разрушены навсегда.
Она попыталась разобраться с этим.
Но сны повторялись, становясь все интенсивнее, все реальнее, и причиняли в некоторые моменты почти физическую боль. Так кончилось лето и начался сентябрь. Однако возвращение в Хогвартс, на которое так рассчитывала Гермиона, ни капли не поправило ситуацию.
Вечером своего дня рождения она сидела у могилы Рона и плакала, прислонившись спиной к дереву и обняв колени. Её голос срывался то на крик, то на шёпот, пока она горячо взывала к погибшему другу, прося прощения, ругая за смерть и обещая никогда его не забывать.
А позже тем же вечером фигура в её снах впервые обрела лицо Драко Малфоя.
***
Гермиона чувствует напряжение в спине, когда выпрямляет её почти до боли, будто пытается казаться выше, чем есть на самом деле. В руке с таким же усилием она сжимает палочку, словно ожидает, что кто-то или что-то попытается выхватить
её.
Она не боится, нет, лишь опасается.
Но сама не понимает чего.
Она слышит голос, который идёт откуда-то сбоку. Он что-то долго, тягуче объясняет, будто читает лекцию, но Гермиона не может разобрать ни слова.
Неожиданно она чувствует, как её ладонь обдаёт теплом, и опускает взгляд. В её руке оказывается какой-то небольшой круглый предмет, который продолжает нагреваться. Гермиона точно знает, что это. Она уже видела это и чувствовала. Но сейчас она не может разглядеть, что перед ней.
Она поднимает голову и вдруг понимает, что прямо напротив кто-то стоит, отражая её движение и также держа руку с растопыренной ладонью навесу. Гермиона уверена, кем бы ни была эта фигура, он или она тоже чувствует это тепло. Гермиона силится понять, кто же перед ней, пытаясь вспомнить имя, чтобы задать вопрос и поинтересоваться, что же происходит. Но не видит, не помнит
Внезапно предмет заметно обжигает кожу, Гермиона вздрагивает, резко опустив глаза, и наконец! фокусирует взгляд на обыкновенном галлеоне, который она не выпускает из руки, несмотря на жжение.