Известие, привезенное княжне Шмитгофом,
что, по настоянию робкого пастора, сам Зубов будет присутствовать при ее крещении и венчании, привело Эмете в восторг. Точно будто ей только этого и хотелось
Она запрыгала как ребенок и захлопала в ладоши. Она не утерпела и тотчас выбежала к себе в спальню, где сидела и кроила платье ее горничная Параша.
Зубов, Зубов будет! воскликнула княжна. Параша вскочила с места.
Где? Здесь?
Нет. В церкви свидетелем
Эмете объяснилась, и Параша тоже просияла.
Пастора так напугали в городе князем, что без присутствия Зубова на свадьбе не соглашается венчать меня.
И, оставив радостную Парашу одну, княжна выбежала назад к жениху.
Горничная отпросилась выйти со двора у Фатьмы и через полчаса была уже на пути к Таврическому дворцу, где, по приходе, долго таинственно совещалась с братом лакеем Дмитрием.
Отпуская сестру обратно, Дмитрий сказал шутя:
Ну, прощай, Паранька. Скоро, стало быть, твоей службы конец. Князь слово сдержит. Выходит, тебя можно хоть сейчас уж и с лихим женихом, и со здоровым приданым поздравить.
В тот же вечер у князя был Баур, и между ними шло совещание.
Князь сидел задумчив, но с более ясным лицом и более веселый, нежели был за весь день.
Еще он сказывал, что приличнее и желательнее было бы, если бы не в самом храме шум был. Говорит, зачем князь не хочет раньше помешать, еще на дому, когда он с женихом соберется
Зазнался! кратко промолвил князь и прибавил: Не его это дело. Зубов-то поедет прямо в храм, а не на дом. Ну, его пустобрешества мне слушать нечего. Ты лучше подумай-ка вот да скажи: кого же?
Я не знаю, отчего вы Немцевича бракуете? Он усердный.
Толстая он индюшка! отозвался князь. Его только за рагат-лукумом в Москву гонять можно. За прошлый раз пробарабанил поясницей тысячу двести верст до Белокаменной и обратно, ну жиру с него и сняло малость. Бодрей стал. А где же его на этакое дело главным посылать?
Меня, сказываю, пошлите командиром.
Сказал не хочу. Неподходящий ты. Да и зачем тебе Зубову идти в bete noir .
Баур помолчал и воскликнул:
Брускова Вот кого
И да, и нет отозвался князь. А где он, шельма?
Сидит у невесты. У Саблуковых. Да невесел, горюет, что ваше расположение потерял. И свадьба его не на радость.
Не надувай. Спасибо еще, что из Шлюшина ради девочки выпустил. Ну, да вот что Я его обещал совсем простить, коли мое дело выгорит Возьми его опять и наряди тоже в поход. Но главнокомандующим и его нельзя Робок и не сметлив. Тут нужен хват!
Наступило молчание.
Стой! Готово! вскрикнул князь. Нашел: Велемирский!
Да, это, пожалуй, лучше всего! весело сказал Баур. Хорошо надумали, Григорий Александрыч. И вам преданный человек, и голова отчаянная. Лишь бы не пересолил только. Поранит кого! рассмеялся Баур.
Свиту княжны все равно надо по домам распускать.
На другой день граф Велемирский, вызванный к Потемкину, сидел у него и слушал объяснение предприятия князя относительно княжны Эмете.
Наконец Потемкин кончил и сказал:
Ну, могу я на тебя положиться?
Я так виноват перед вами, ваша светлость, ответил граф, за прошлый случай на бале, что готов хоть на луну лезть для вас Вы поступили со мной как родной
Вот то-то, вы, молодежь. А небось как злился на меня, что я тебя отогнал от дамы и прогнал с бала. Только, чур, исполнишь ли ты указ мой? Никому ни слова, что знаешь.
Свято исполню.
Ну, ладно. А теперь я одного опасаюсь. Баур говорит, коли ты распалишься, то начудишь Не убей кого в сумятице
Будьте спокойны. Зачем, рассмеялся граф. Это от них будет зависеть От их строптивости.
Наконец однажды к Зубову явился в полдень переводчик княжны, Саид-Аль-Рашид, и, принятый им, объяснил ему своим диким русским языком, что завтра ввечеру, в восемь часов, известные ему лица поедут в церковь венчаться.
Зубов приказал двум офицерам к вечеру приготовиться, чтобы сопровождать его в «некую забавную поездку» в качестве адъютантов.
Он не думал о церкви, крестинах и венчании княжны, хотя его интересовало видеть очень хорошенькую женщину, судя по единогласному отзыву всех, ее видавших. Зубова занимала и забавляла иная мысль. Он воображал себе князя, получающего известие о браке княжны, о том, что она уже даже не невеста, а молодая жена И чья же? Того же цыгана, жида или венгерца, который его уже раз одурачил на весь город, а теперь одурачит еще больнее.
«Но хороша, однако, и княжна эта, думал он, выходящая замуж за безродного пройдоху скрипача. Сомнительная княжна
Может быть, тоже из цыган!»
Мысли о княжне, которую все признавали за красавицу и кокетку, привели молодого человека к мысли: «Не поехать ли к ней? Поглядеть, познакомиться».
«Ведь даже неловко ехать на свадьбу, ни разу не видав ее!» решил он.
А в это самое время, час в час, у князя, среди комнаты, стояло в сборе несколько человек офицеров, из коих трое в первый раз переступили порог частных апартаментов князя.
Все его ожидали.
Тут был, между прочим, и Брусков, довольный, счастливый, прощенный князем и принятый вновь на службу с условием отличиться в этот день. В чем он не знал еще.