Что ж он, Степа, спит до десяти? услышал Андрей его голос, обращенный к смуглой женщине в платке. Она обернулась, держа на отлете кисть с трафареткой, и он увидел миловидное, полное достоинства лицо, каштановый зачес с белой прядкой под сбившимся платком Горпина. Та самая, что срезалась с предзавкомом на митинге.
Вин мени не подчиняется. Клуб же поселковый.
Ты у нас культорг, Гапа, должна контролировать, контакт держать.
Хорошо, у меня вторые ключи были. Тут он заметил Андрея и помахал рукой. Вот, знакомься, лучшая наша работница-рисовальщица. Это у них в роду по традиции, я и сюда ее взял, пускай приберет по вкусу, отгул взяли девчата. А она за главную.
Ой, вы скажете.
Гапа улыбнулась, отчего смуглое лицо ее стало печальным.
Да и торопимся зря. До выборов еще столько.
А при чем тут выборы? Что у нас красота для кампании? Клуб всегда должен быть праздничным. Верно я говорю, лейтенант?
Он подошел к Андрею и, поглядывая издали на женщин, сказал негромко:
Эта Гапа талант великий. Погоди, выйдем на союзную арену, ее росписи по стеклу нарасхват пойдут. И покачал головой: Красивая когда-то была, сватался к ней.
Андрей удивленно покосился на этого, казалось, наглухо замкнутого человека, не ожидал подобного откровения. Солнце, что ли, ярко плывшее в окна, праздничная эта уборка размягчили его
Да-да, а замуж вышла за дружка моего. Любовь, брат, такая штука себя не обманешь. А вот дружка немцы расстреляли Я как-то возьми и спроси ее нелегкая дернула, мы ж, мужики, глупые бываем, словно телки Гапа, говорю, улеглась боль? Жаль, что мы не сошлись. А она мне: «А я не жалею». Вот оно, бабье счастье, хоть короткое, да свое.
Андрей смотрел, как она ловко управлялась с вьюнковой порослью цветков, затейливо развешивая их вдоль стены. Косынка сползла на плечи, обнажив собранные в кружало темные косы.
Сколько ей, интересно?
Сорока нету. Вообще, героическая женщина, сказал Копыто, и дружок мой тоже был Заскорузлое лицо его смягчилось. Петро Начальником разведки был у нас в отряде. Вот его однажды обложили тут стервецы эти, оуновцы, вкупе с немцами, когда он на свиданку к ней залетел. Надо было связь наладить от Митрича давно ни слуху, ни помощи Кто ж знал, что тут полное село карателей. А они-то, оказывается, знали, какую птицу накрывают. Они много знали Только вот наше местоположение неизвестно им было. Тактика была рейдовали отсюда до Станислава. И покоя им не давали
Почему героическая?..
Взяли его. А ей сказали: говори, откуда пришел, где база живым останется. Не сказала Перед окном повесили и неделю снимать не давали
На что уж Андрей видывал виды, но тут даже представить невмоготу было, мурашками взялась кожа.
Кто-то выдал его?
В том-то и дело. Кроме Митрича, здесь никто не знал о его приходе. Не мог знать так вернее
У Митрича семья, сын, невольно вырвалось у Андрея.
Степка-то накануне и повез продукты в лагерь, не стал Митрич ждать, пока село освободится. Как уж он прошел через все заставы Рисковый парень. Копыто затоптал окурок в снег, крякнул сердито. А предатель был, определенно. Иначе бы нас не раскокали. Едва половина ушла под Ровно. Рейд был в секрете, а вот
Не нашли?
Кого? А, нет, не нашли Не до поисков было тогда
Андрей оглянулся на шаги и увидел Довбню.
Вот, шел мимо, заглянул, весело тут у вас, с улицы слыхать.
Копыто как-то весь подобрался, сухо сказал:
Вот бы вы, товарищ старшина, и поддержали тонус как член поссовета. Сколько просим машину. Нет, вы свои дела на особь ставите, а общественные третьим планом. Тут ваша сила кончается А особмильцы потребуются так сразу к нам.
Довбня, казалось, слегка даже растерялся, задвигал бровями:
Сколько потребуется будете выделять. А машину самим надо выбивать. Ездить и тормошить, а не бумаги слать. Дали ж вам одну, второй месяц ремонтируете.
А это уж наше дело, такая у нас база слабая. Да вам-то это до лампочки. И что подстанция еле дышит тоже. У вас-то свет есть, у особо важных И нервно рассмеялся.
Да возьмите для поездки мою полуторку, предложил Андрей предзавкому, стараясь погасить перепалку, и тут же подумал: «А как же Николай?» Правда! И шофер мой все равно с бригадой поедет. О Насте он умолчал, пусть берет машину, оттуда на хутор заглянет по пути же.
Ну, спасибо, мгновенно остыл Копыто. Сейчас и зайду к вашим, передам команду А то ведь на санях проваландаются. Ну, пока
И, не глядя на Довбню, отошел к девчатам, что-то объясняя им напоследок.
Что это он распетушился? спросил Андрей старшину.
Довбня сдержанно выдохнул:
Старое. Еще в отряде цапались. Я его на бюро песочил Называется командир хозвзвода! Хозвзвод, брат, вторая разведка. Там «языка» берут, тут продукты жизнь на волоске. А он только распоряжался. Петра на вылазку, а сам у костра онучи разворачивал. Да знай жаловался то ему мяса не везут, то муки. Как будто он торгом заведует и войны нет А ну его, тоже деятель
Вернулся
Копыто, и все втроем пошли к выходу.
В дверях они едва не столкнулись с запыхавшейся молодицей. После быстрой ходьбы она тяжело дышала, раскрасневшаяся, яркоглазая. Андрей не сразу узнал ее в фуфаечке, в старых сапогах, разбитную, нарядную Настю. Лицом она была серьезна и слегка даже смущена.