Лицо старика внезапно исказила гримаса ненависти, и он неожиданно заговорил.
Ненавижу вас, змееныши! крикнул старик и вдруг смачно плюнул в лицо Деметрию. Ненавижу! Это я призывал поднять восстание против царей Спарты. Я! Моя Мессения должна быть свободной. Должна
Командир агелы удивленно стер плевок с лица и вдруг резким движением всадил раскаленную головню прямо в глаз старику, выколов его. Раздался дикий вопль, от которого у Тараса пробежали мурашки по коже. Но Деметрий тут же нанес еще удар и выколол второй глаз, выжигая кожу на лице истошно вопившего старика.
Нет, я тебя не убью, собака, прохрипел он, отступая на шаг от бившегося в судорогах тела, теперь я оставлю тебя жить и мучиться, чтобы ты рассказал другим илотам Мессении обо всем, что здесь произошло сегодня.
Отойдя от дерева, Деметрий отбросил окровавленную головню в сторону и добавил, сплюнув себе под ноги:
Никогда твоей Мессении не быть свободной. С тех пор, как мы стали вашими хозяевами, ваша участь рабство. Так будет всегда. Так и передай тем, кто еще захочет поднять голову.
И отвернулся от изувеченного старика, мгновенно позабыв о нем.
Что ты так побледнел, Гисандр? рассмеялся Деметрий, поправив слегка разошедшийся гиматий на плече. Ты не ранен?
Нет, я в порядке, проговорил потрясенный увиденным Тарас и сказал, словно только сейчас вспомнил, зачем явился сюда: Мы убили всех, кто нам воспротивился,
но не преследовали остальных илотов. Они скрылись в лесу.
И хорошо, неожиданно заявил Деметрий.
Он повернулся в сторону пожарища и, уперев руки в бока, с удовольствием разглядывая картину разгрома и опустошения, царившую в деревне илотов. Деметрий никуда не торопился и выглядел сейчас как бог войны, который наслаждался великолепным зрелищем.
Это хорошо, вновь повторил командир агелы, так даже веселее.
Он вновь обернулся к Тарасу и положил ему руку на плечо, как старому другу.
Мы дадим беглецам полдня, Гисандр, объяснил он свое решение, до ближайшего храма Посейдона на мысе Тенар три дня пути. Все равно эти дети и женщины никуда не денутся от нас, если только их не перебьют другие агелы, которые рыщут на юг от Тайгета.
Тарас молчал, давая Деметрию выговориться.
Сегодня мы славно послужили Спарте, продолжал он, и потому отдохнем прямо здесь. А завтра с утра устроим настоящую охоту. Прямо днем. Ты недоволен?
Последние слова он произнес потому, что Гисандр нахмурился.
А если илоты разбегутся по другим деревням? уточнил Тарас. Не пойдут в храм Посейдона?
Деметрий посмотрел на него, как на умалишенного.
Видно, крепко тебя приложил палкой храбрый Халкидид, пробормотал он вполголоса, но Тарас не расслышал имя своего обидчика. Никто не даст им приюта, Гисандр. Во всей Мессении это запрещено. Раб должен находиться только на той земле, к которой прикреплен. Поэтому единственное, на что могут надеяться беглые илоты, это найти убежище в храме Посейдона.
Сколько мужчин прорвалось отсюда, кроме тех, что столкнулись с нами? спросил вдруг Тарас, прикидывая чтото.
Не знаю, отмахнулся Деметрий, почти всех, кто был в этих домах, мы убили спящими. Эй, ктонибудь видел беглецов и успел их посчитать?
Я видел, выступил вперед спартанец из отряда Деметрия, после нашего нападения человек восемь илотов бросились в лес на южной стороне. И еще пятеро на север. Основная толпа бежала по дороге.
Благодарю, Эгис, кивнул Деметрий и вновь посмотрел на Тараса. И что, ты это хотел знать?
Да, огрызнулся Тарас, которого вдруг опять потянуло на спор с Деметрием, они наверняка присоединятся к своим, и тогда против нас будет не меньше двух десятков крепких рабов. А нас сколько? Посчитай!
Илоты трусливы, Гисандр, отмахнулся Деметрий, но на этот раз его тон был не столь уверенным.
Трусливы? передразнил его Тарас. Сколько человек у тебя погибло сегодня?
Один, из молодых, ответил командир агелы. Это был уже хороший боец. Но ему не повезло.
А у меня двое, тоже молодых. Твоя идея уже дорого обошлась нам, процедил сквозь зубы Тарас, вспоминая тела погибших в схватке спартанцев.
Позади них раздался треск это рухнул почти сгоревший дом. Провалилась хлипкая кровля. Двое спорщиков обернулись на шум, а потом снова посмотрели друг на друга.
Ты стал слишком осторожен, Гисандр, заявил Деметрий, поглаживая ножны кинжала, я тебя не узнаю. Раньше ты всегда рвался в бой.
И заметив, как закипает Гисандр, почти обвиненный в трусости, поспешил закончить разговор.
Все. Эвридамид, выставь посты, хотя сюда все равно никто не сунется. Приказываю всем спать. Завтра на рассвете выступаем.
Обернувшись к Тарасу, он добавил:
Гисандр, прикажи, чтобы убитых немедленно отправили в Спарту. Они должны быть похоронены у себя дома. Придется отправить сразу шестерых бойцов пусть это будут молодые под командой Ореста. Он знает дорогу домой. А потом разыщет нас у мыса Тенар.
Скрипнув зубами и усмирив свой гнев, Тарас подчинился, отправив Архелона на развилку дорог с сообщением.
Переночевали все спартанцы вокруг сгоревших домов, прямо на земле, завернувшись в гиматии. Несмотря на возбуждение от первой кровавой схватки, Тарас быстро успокоился и даже заснул. Никаких кровавых мальчиков ему не снилось. Усталость взяла свое. Не помешал даже внезапно разболевшийся бок, его помяли в драке. Тарас вспомнил недобрым словом того, кто оставил ему эту отметину, но спустя короткое время заснул, слушая треск еще тлевшей древесины.