Молодая женщина по-прежнему молчала, но пистолет опустила. Солу показалось, что плечи ее дрогнули. Уж не плачет ли она?
Ну что ж. Он слегка коснулся ее руки. Возможно, я смогу вам чем-то помочь. Вдвоем нам проще будет найти объяснение этому безумию. Пойдемте отсюда, в этом доме пахнет смертью.
Откуда вы узнали? спросила она.
Догадался.
Дойдя до перекрестка, они остановились и некоторое время стояли молча.
Моя машина там, у парадного входа.
Да? А как же вы меня увидели?
Я заметила вас, когда вы проезжали мимо. Вы очень пристально вглядывались в окна и почти остановились перед домом. После того как ваша машина свернула за угол, я пошла сюда, чтобы проверить.
Гм Из меня получился бы плохой шпион.
Вы действительно психиатр?
Да.
Но вы не из здешних мест.
Нет, из Нью-Йорка. Я иногда работаю в клинике Колумбийского университета.
Вы американец?
Да.
А ваш акцент немецкий?
Нет. Я родился в Польше. Как вас зовут?
Натали. Натали Престон. Мой отец был Ну, вы все знаете.
Я очень мало знаю. А в данный момент с уверенностью могу сказать только одно.
И что же? Лицо молодой женщины казалось очень напряженным.
Что я умираю с голоду. Ничего не ел с самого утра, не считая чашки жуткого кофе, выпитого в кабинете шерифа. Если вы согласитесь поужинать со мной где-нибудь, мы могли бы продолжить беседу.
Да. Но только при двух условиях, кивнула Натали Престон.
Каких?
Во-первых, вы мне расскажете все, что знаете по поводу гибели моего отца. Все, что может ее как-то объяснить.
А во-вторых?
Вы снимете свою промокшую кепку, когда мы будем есть.
Согласен.
Внутри помещение было старым, темным и напоминало Солу гостиницу около Лодзи, где его семья иногда обедала, когда он был еще ребенком. Между столами бесшумно сновали высокие чернокожие официанты в чистых белых куртках. В воздухе стоял терпкий возбуждающий запах вина, пива и даров моря.
Чудно, обрадовался Сол. Если тут еда такая же вкусная, как запахи, это будет что-то незабываемое.
Его надежды полностью оправдались. Натали заказала салат с креветками, а Сол съел несколько кусков меч-рыбы, поджаренных на вертеле, с овощами и картофелем. Оба пили холодное белое вино и разговаривали обо всем на свете, кроме того, зачем пришли сюда. Натали узнала, что Сол Ласки живет один, хотя и обременен экономкой, оказавшейся наполовину ведьмой, наполовину терапевтом. Он объяснил Натали, что ему никогда не придется обращаться за профессиональной помощью к своим коллегам, пока рядом есть Тима, поскольку она не переставая растолковывает ему его же неврозы и сама ищет способы их лечения.
Значит, у вас нет семьи? спросила Натали.
Здесь только племянник. Сол кивнул официанту, убравшему тарелки с их стола. В Израиле у меня кузина и множество более дальних родственников.
Сол в свою очередь узнал, что мать Натали умерла несколько лет назад, а сама девушка сейчас учится в аспирантуре в Сент-Луисе.
А почему так далеко от дома? В Чарлстоне ведь тоже есть университет. И в Южной Каролине Там преподавал один мой коллега.
Правильно, кивнула Натали. Есть еще и университет Боба Джонса в Гринвилле, но отец хотел, чтобы я уехала подальше от «зоны бедных белых хулиганов», как он ее называл. В Сент-Луисе прекрасная аспирантура по педагогике. Пожалуй, это одно из лучших заведений для человека с дипломом по искусству. Во всяком случае, там мне даже удалось стать стипендиатом.
Вы художница?
Фотограф. Немного занималась кино, рисовала и писала маслом. Вторая специальность у меня английский язык. Я училась в Оберлине, Огайо. Приходилось слышать?
Да.
В общем, одна моя подруга, Диана Гольд, она пишет акварелью, и очень, кстати, хорошо, в прошлом году убедила меня заняться преподаванием. И почему я вам все это рассказываю?
Сол улыбнулся. Официант принес счет, и Ласки настоял, что оплатит его сам.
Вы мне так ничего и не скажете? спросила Натали. В голосе ее прозвучала боль.
Напротив, заверил он. Я, возможно, расскажу вам больше, чем когда-либо кому-то рассказывал. Вопрос только почему?
Что почему?
Почему мы доверяем друг другу? Вы видите, как незнакомый человек вламывается в чужой дом, а два часа спустя мы уже мирно ужинаем вместе. Я же встречаюсь с молодой женщиной, которая наставляет на меня пистолет, но готов поделиться с ней чем-то таким, что оставалось невысказанным много лет. Почему так, мисс Престон?
Зовите меня Натали. Я могу объяснить только то, что чувствую сама.
Объясните, пожалуйста.
У вас честное лицо, доктор Ласки. Нет, «честное» не то слово, скорее неравнодушное. В вашей жизни было много печали Натали смолкла.
У всех в жизни много печали, тихо заметил Сол.
Темнокожая девушка кивнула:
Но некоторых людей это ничему не учит. Вас, мне кажется, жизнь многому научила. Это это видно по вашим глазам. Я не знаю, как выразиться яснее.
Значит, на этом мы основываем свои суждения и само наше будущее? спросил Сол. Судим по глазам человека?
Натали взглянула на него:
А почему нет? У вас есть лучший способ? Это прозвучало не как вызов, а как вопрос.
Ласки медленно покачал головой: