Никола (даме). А как по-вашему, мадам?
Полицейский. И потому, мсье, я упорно шаг за шагом продвигаюсь к цели, отметая все помехи Я хочу найти Малло с двумя «эль». (Шуберту.) Ну давай поживее, кусай еще, жуй, глотай!
Мадлена с чашками носится в бешеном темпе.
Никола. Что ж, вы вправе иметь свое мнение. Я не в претензии.
Полицейский (Шуберту). Живо! Глотай!
Никола. Однако, я вижу, вы весьма осведомлены в этих вещах, и это делает вам честь.
Шуберт. Мадле-е-ена! Мадле-е-ена! (В полном отчаянии взывает с набитым до отказа ртом.)
Полицейский (Никола). Да, это входит в круг моих личных интересов. Эти проблемы чрезвычайно увлекают меня Но долго думать на такие темы я не могу это слишком утомительно
Шуберт (откусывает еще один большой кусок корки). Ой!
Полицейский. Глотай!
Шуберт (с полным ртом). Я стараюсь Изо всех сил Но больше не могу
Никола (полицейскому, упорно пытающемуся заставить Шуберта есть). А вы не думали о возможности реализовать эти идеи нового театра на практике?
Полицейский (Шуберту). Нет, можешь! Просто не хочешь! Другие же могут! Захочешь, так сможешь! (Никола.) Простите, мсье, но в данный момент я не могу продолжить нашу беседу не имею права, я нахожусь при исполнении служебных обязанностей!
Шуберт. Можно я буду глотать понемножку?
Полицейский. Можно, только поживее, поживее, поживее! (Никола.) Мы еще вернемся к этому разговору.
Шуберт (с набитым ртом, ревет, словно превратился в двухлетнего младенца). Ма-ма-мадле-е-ена!!!
Полицейский. Нечего, нечего! Замолчи! Глотай! (Никола, который погрузился в собственные мысли и не слушает его.) Он страдает отсутствием аппетита. (Шуберту.) Глотай!
Шуберт (вытирает пот со лба, его мутит). Ма-а-дле-е-ена!
Полицейский (пронзительно вопит). Эй, смотри, чтоб тебя не вырвало, это не поможет все равно заставлю все снова проглотить!
Шуберт (зажимая уши). Не так громко, а то я оглохну, господин инспектор
Полицейский (не понижая голоса). Старший!
Шуберт (с набитым ртом, зажимая уши). Старший!!!
Полицейский. Ну-ка убери руки и слушай меня внимательно! Не затыкай уши, не то я тебе их заткну оплеухами! (Силой опускает ему руки.)
Никола (который начинает следить за происходящим со все возрастающим интересом). Но но что вы делаете? Что это вы такое делаете?
Полицейский (Шуберту), Жуй! Глотай! Жуй! Глотай! Жуй! Глотай! Жуй! Глотай! Жуй! Глотай!
Шуберт (с набитым ртом, бормочет что-то невнятное), Как ха-а-ы хы-хамов! И-эвы-лени!
Полицейский (Шуберту), Что-что?
Шуберт (выплюнул в руку все, что было у него во рту). Помните, как сказал поэт? Как хороши колонны храмов и девичьи колени!
Никола (не вставая с места, полицейскому; тот занят своим делом и не слышит его). Да что вы делаете с бедным ребенком?
Полицейский (Шуберту). Вместо того чтобы глотать, болтаешь глупости! Когда я ем, я глух и нем! Посмотрите на этого негодника! Как тебе не стыдно! Что за дети пошли! А ну глотай все сразу! Живо!
Шуберт. Хорошо, господин старший инспектор. (Снова запихивает все в рот и, глядя в глаза полицейскому, с трудом выговаривает.) Все! Проглотил!
Полицейский. Теперь еще. (Засовывает ему в рот еще кусок хлеба.) Жуй! Глотай!
Шуберт (безуспешно пытаясь разжевать и проглотить). эрэво!.. эзо!
Полицейский. Что?
Никола (полицейскому). Он говорит, что это дерево, железо. Это невозможно съесть. Разве вы сами не видите? (Безмолвной даме.) Не так ли, мадам?
Полицейский (Шуберту). Это одно упрямство!
Мадлена (приносит последнюю партию чашек, ставит их на стол. На чашки никто и не взглянет, никто к ним не притронется). Кофе подан! Пожалуйте чаю!
Никола (полицейскому). Нет, бедный малыш старается! Но это дерево, это железо застряло у него в горле!
Мадлена (Никола). Он не нуждается в защитниках. Если захочет, прекрасно может постоять за себя сам.
Шуберт пытается крикнуть, но не может, он задыхается.
Полицейский (Шуберту). Живо, живо, тебе говорят, глотай все сразу!
Потеряв терпение, полицейский подходит к Шуберту, открывает ему рот и, засучив предварительно рукав, собирается запихнуть кулак ему в горло.
Вдруг Никола встает, подскакивает к полицейскому и становится перед ним молча, с угрожающим видом.
Мадлена. Что это он?
Полицейский выпускает голову Шуберта: тот, сидя на своем стуле, молча, не переставая жевать, наблюдает за происходящим. Полицейский, ошеломленный вмешательством Никола, говорит ему внезапно изменившимся, дрожащим голосом, чуть не плача.
Полицейский. Я исполняю свой долг, господин Никола Фторо! Не думайте, что я просто пристаю к нему! Я должен выяснить, где скрывается Малло с двумя «эль». И это единственный способ. У меня нет выбора. А что до вашего друга, который, надеюсь, станет когда-нибудь и моим другом (Указывает на Шуберта; тот сидит, выпучив глаза, раздув щеки, и жует, жует.) Поверьте, я его чту и уважаю, да-да, искренне чту и уважаю! И вас тоже, дорогой господин Никола Фторо. Я столько слышал о ваших сочинениях, о вас самих
Мадлена (Никола). Господин старший инспектор чтит и уважает тебя, Никола.
Никола (полицейскому). Вы лжете!
Полицейский и Мадлена. О!!!
Никола (полицейскому). Нет у меня никаких сочинений! Я только выдавал себя за поэта, а сам сроду ничего не писал!