И... они опасны?
Грэг мягко от неё отстранился. Обернулся к люку, надеясь обнаружить там Гирша.
Все мы опасны, он присел на корточки перед тёмным проёмом, когда выжить пытаемся.
Затем встал на колени и заглянул в глубину подъёмной шахты. Толстяк всё ещё болтался на нижней ступени лестницы. Раскачивался из стороны в сторону, целясь попасть ногой в следующую ячейку.
Ури, ***плёт ты шершавый! Либо подымайся уже наверх, либо я обрезаю на хрен верёвку и мы уходим!
Угроза на удивление быстро подействовала. Не прошло и четверти часа, как покрытый грязью и паутиной Обрам, стоял рядом с Грэгом и беспрерывно стеная, отряхивал с себя липкую пыль.
Теперь двигаем задницы свои к тому вон сараю, Левински указал куда-то за угол разрушенного вокзала, если дегры местные, такси не сожрали, через час дома окажемся.
Пригнувшись, как преодолевающие государственную границу мигранты, они спрыгнули на пути, прошлись по ведущим в неизвестность, искривленным рельсам и вышли с другой стороны заваленного истлевшим хламьём перрона. Ломанная мебель, остатки изъеденных мышами упаковок от бытовой техники, пластиковые бочки из под химических жидкостей, какие-то, изношенных до состояния тлена детские вещи, кучи и вовсе уж неразборного мусора.
Бр-р-р-р-р, оказавшись перед горой воняющего на сотню метров вокруг хлама, Ева рефлекторно поморщилась.
Хотела обойти свалку сбоку, поискать среди ветоши какие-нибудь обходные дорожки, однако Грэг потянул её прямо через ближайшую кучу.
Поверь, Велис, грязь здесь не самое страшное.
Под ногами мерзко захлюпало, и Ева ощутила, как ботинок её раздавил нечто бесформенно скользкое.
Только не вздумай орать! Левински был уже на другой стороне мусорной кучи.
"Козлистый" юркнул в один из проёмов, и через минуту вернувшись обратно, помахал им рукой, приглашая войти.
Тачка на месте. Так что, ребятки, мы дома, считай.
Он разбросал в стороны сгнившие доски, некогда служившие тому, что было под ними, навесом и с довольным видом ухватился руками за показавшийся из-под хлама металлический прут. Потянул железяку к себе.
Не стой столбом, подсоби, лучше, шикнул на Ури.
Вдвоём, они выкатили из сарая ржавую механическую дрезину. Столь древнюю, что на фоне неё, провонявшая букетами нечистот, подземка показалась Еве новёхоньким метрополитеном.
В прошлый раз жильцов этих тут не было, как будто оправдываясь, Грэг кивнул в сторону светящихся "окон" вокзала, хорошо хоть вагонетку нашу не откопали.
Вагонетка, к слову сказать, была необычной. Тягу ей обеспечивали два, вмонтированных в бока рамы велосипеда. Колёсами служили железнодорожные катки, на один из которых передавали усилие широкие педали. На центральной площадке имелось двухместное пассажирское сиденье. Обтянутое красным кожзамом (сохранившимся, кстати, лучше всего) оно сразу бросалось в глаза.
Как новенькое, Левински удовлетворённо похлопал рукой по подушке, пробуя ту на прочность, недаром, когда-то самолично монтировал.
Матерясь и толкаясь, мужчины выволокли тележку на ближайший к перрону путь. Ури взгромоздился на один из велосипедов, а Грэг, положив на платформу свой "Mossberg", приблизился к Еве и подпихнул в спину, отчего та рухнула прямо на мягкие подушки сиденья.
Не спи, кисуля, не то здесь и останешься.
Он собрался, уж было занять на дрезине место второго "двигателя", как из бокового проёма показалась группа людей.
Пятеро запахнутых в истлевшую рванину мужчин и державшая в руке дореволюционный фонарь, тощая женщина с волосами цвета прелой соломы. Она двигалась во главе, колеблющейся из стороны в сторону смердящей кодлы, потому разумно было считать её главной.
Не дойдя до дрезины пару десятков шагов, «незы» внезапно остановились. Еву так сильно поразил вид появившихся из развалин людей, что она лишь в последний момент заметила, как Грэг поднял с пола и направил на незнакомцев толстый ствол помпового ружья.
Первый, кто двинется, станет закуской для крыс. Рявкнул он металлическим голосом.
Из-за спины женщины с фонарём нарисовалась какая-то неимоверно узкая, вытянутая, словно дыня, голова с мутными, блуждающими по кругу глазами. Казалось, коротышка, которому та принадлежит, по неосторожности сунул голову в дверь тяжёлого лифта, и не успел вовремя вынуть череп обратно. Вращая зрачками, карлик упёр незрячие очи прямо в лицо спутницы Грэга.
Эта, чуть слышно просипел он.
Провидец протянул к Еве руку, отчего видна стала его похожая на переплетение пучка проводов, хилая шея. Под сморщенной кожей шевелился огромный кадык, а голова болталась так непредсказуемо, что шея, казалось, вот-вот сломается. Зрелище было отталкивающим, и Ева предпочла отползти к самому краю сиденья.
Через секунду весь этот провонявший нечистотами подземелья выводок, не взирая, на угрозы Грэга, ломанулся к дрезине.
В диком запале, бегущий первым, вскочил на площадку, однако вагонетка успела тронуться. Обрам налёг на педали с энтузиазмом удирающей со скотобойни лошади и колёса резво пошли вперёд. "Незарегистрированный" качнулся, получил от Грэга удар стволом в живот и слетел с платформы на рельсы, ощутимо приложившись к мокрой земле.