Зум, не ранен, я с вепрём, патронов ещё штук сто, наверное, пять магазинов десятников полные, остальное расыпуха, отозвался Даня, принимая из рук матери бутылку с водой и жадно отпивая.
Юля, не ранена, отозвалась женщина. Анну Иоановну тоже не задели. Только Тут Коля в отходнике, скорее всего шоковое состояние.
Толпы трухнул? усмехнулся Анатолий подходя к сидящему Николаю, который пытался проморгаться и придти в себя. Добрая бабушка уже провела с ним определённые манипуляции, так что парень пытался вспомнить как думать, глядя на всё вокруг бессознательным взглядом.
Да, надо будет обкатывать, тяжко вздохнул Даниил. Подрывник, а ты красава, прям на все десять отработал, без базара, уважаю.
Отставить распиздяйство, товарищи ополченцы! рявкнул на них Остров. Штурман!
Я! отозвался выходящий из-за гаражей мужчина, с ружьём наготове.
Отчитайся, сколько настрелял, не ранен? спросил Анатолий Сергеевич, пристально оглядывая водителя.
Не ранен, к ружью шестнадцать патронов. Всего четыре раза выстрелил. Двух точно наповал, а потом ещё одного Тох, тут дело такое. Они девок украли, недовольно поморщился Сергей.
В смысле девок украли? удивился офицер. А ну описывай, что у вас там случилось.
Короче, стою я, в ус не дую, смотрю, вдруг какое-то шебуршение,
ну я и сныкался за угол гаражей. А тут фигак, менты подбежали, лесенкой построились, щиты как ступеньки выставили и по ним двое давай взбегать, а рожи синеватые такие, да глаза чернющие, ну я и снял обоих в грудаки. Так они отвалил вроде как. Дай думаю проверю, а тут и девки эти подбежали, ну, школьница и мамаша её, мужчина почесал лоб, вспоминая имена, но так и не вспомнил. Они, короче, стрекача дали вправо, а я смотрю дальше. Менты эти, внатуре растворились в болоте. Ну я не дурак, побежал смотреть че девки делают, а там эта, мелкая на стенку лезет, а мамаша её стаскивает. Ну я думаю, фиг с ними, семейные разборки, а мне надо направление держать. Да только эти менты резко вынырнули так, да сразу четверо перемахнули, баб завалили и скрутили, те даже пукнуть не успели, их сразу перекинули, ну я только и успел что вскинуться и в спину последнему засадить, что с автоматом был, да они потом и пропали. Все с щитами, дубинками. Ну внатуре как на митинг шли.
Анатолий нахмурился, размышляя и оценивая случившееся.
Походу у них есть командиры, действовали слишком слаженно. Да и стреляли по мне, подавляющим Но ладно, над этим позже подумаю, а пока. Юль, Анна Иоановна, тащите бутылки стеклянные, Шиз, Подрывник, из мастерской притащите канистры, масло, бензин, керосин Плюс ветошь там должна быть. Зум, на вахту, Штурман, давай в обход, куда-то пропал один жирный пидор и у меня к нему ряд вопросов, если найдёшь его, тащи ко мне, если ранен, добей его нахуй, раздал указания Остров и направился в дом, на ходу закидывая пулемёт на плечо.
Всё остальные разошлись выполнять указания. Павел Анатольевич, к великому сожалению Сергея, был даже не поцарапан, а потому был схвачен за шкирку и притащен на ковёр к коменданту крепости.
Как особо провинившийся он был отправлен раскидывать коктейли Молотова для сожжения тел. Все присутствующие, если и не понимали зачем это, перечить не стали. Впрочем, вскоре офицер и сам пояснил для чего это. Во-первых, оттаскивать тела в сторону слишком опасно, поскольку среди тел могут быть и раненые недобитки. При этом они привёл пример, что одного из командиров ранил в грудь и пускай у него перебит позвоночник, он вполне ещё может кусаться. Так что лучше сжечь, нежели запариваться с переноской. Во-вторых, это банально быстрее. Перед воротами так и вовсе не менее сотни тел, а каждое весит от сорока и до сотни кило. Переноска займёт минимум сутки, а так, можно быстро сжечь. Если постараться, то вся горка сгорит часов за шесть и уже можно будет проехаться на грузовике, утрамбовывая тела.
Анатолий рассуждал с полным хладнокровием и спокойствием. Что сильно удивляло практически всех, кроме его семейства. Те попросту привыкли, что отец и глава семьи, может перейти в эдакий боевой режим, не ясный гражданским. Этот режим нельзя включить, находясь в тёплом штабном кабинете. И люди находясь в этом режиме не задаются вопросом «убивать?», поскольку самих по себе убийств в этом состоянии не существует, есть только ликвидация, суровая и жестокая, являющаяся правдой для военных, побывавших на переднем крае линии фронта. И если для Юлии Никитичны действия мужа были весьма странными и параноидальными, то вот его сын, полностью понимал отца и мог с твёрдой уверенностью сказать, что сам поступил бы так же. Зачем запариваться и устраивать могильник, если можно сжечь трупы, а останки колёсами смешать с землёй и болотом. Опять же, удобрение для почвы.
Этим и занимались. Женщины проклеивали щели в домах, сидя на кухне, чтобы до них не доносился запах палёного мяса, а мужчины занимались окончательным упокоением усопших, путём кремации. Не могло не обойтись без шуток чёрного юмора.
Шиз, смотри какая соска. Даня указал на тело школьницы лет пятнадцати, которая уже обугливалась. Она прям огонь.