Дыхание существа было рваным, неровным, но пугающе громким. Это было не просто выдох или случайный звук оно дышало. Лёгкие всё ещё работали. Это понимание пронзило меня ледяной иглой. Передо мной была не классическая мёртвая оболочка, не оживший труп, а что-то другое, что-то живое, и это было ещё страшнее.
Шарканье прекратилось, сменившись мерным стуком существо, по-видимому, поднимало ногу, чтобы подтянуться на балкон. Треск ткани раздался в тот момент, когда оно перетаскивало своё тело через парапет балкона моего соседа. Судя по всему, его одежда снова зацепилась за острые края, что-то оторвалось, но оно продолжило движение, словно не замечая ничего.
Я видел лишь руки, но этого уже было достаточно, чтобы моё воображение дорисовало картину остального. Эта тварь точно не знала, что я здесь. Пока. Моё сердце билось так громко, что, казалось, его грохот мог выдать меня. С трудом подавив рвущиеся в голову панические мысли, я лихорадочно пытался придумать, что
делать дальше.
В моем разуме живо рисовалась картинка, как эта тварь окончательно переваливается через мой парапет, видит меня и, довольно заурчав, бросается в атаку, явно преследуя свои извращённые гастрономические интересы, а я, при этом, банально не способен ни пошевелится от ужаса.
Рена! Ты чего там застрял? Громким шепотом спрашивает Руслан, аккуратно выйдя на балкон, заставляя моё и так по ощущениям бешено стучащееся сердце остановить свой ход на полные две секунды. Чего уселся? Вопрошает он удивлённо, явно не замечая кривые пальцы схватившиеся за края балкона всего в паре десятков сантиметров правее моей головы.
Хр-хрр Стало ему ответом, и явно не от того, кому изначально был адресован вопрос.
Этот звук не походил ни на кашель, ни на рык животного. В тишине балкона этот хрип казался куда громче, чем он мог бы быть. Лёгкое «клац» внутри горла, как будто мышцы непроизвольно сокращались, добавило тревожной нотки этому и так неестественно пугающему звуку.
Я в ужасе прижался к стенке под незастеклённым окном, одной рукой судорожно махая другу чтобы он как можно скорее свалил отсюда, пока ещё не поздно, пока оно ещё не заметило нас.
Какого Непонимающе проговорил мой друг.
Наконец, произошло неизбежное. Мертвецки бледные руки бывшего Андрея совершили ещё одно усилие, подтягивая его покрытую штукатуркой голову выше уровня парапета моего балкона. Его взгляд был прикован к Руслану, как к последнему источнику шума, и, стоило твари осознать наличие живого человека в пределах его доступа, как оно рвануло себя с невиданной ранее силой, одним движением переваливаясь буквально в метре от меня на мой же балкон.
Я застыл, прижавшись к стене, будто это могло сделать меня невидимым, обнимая тяжёлую тяпку, как будто это мой последний оберег, что спасёт меня от любой беды и беззвучно наблюдал за открывшейся картиной изменённого Андрея.
Метнув испуганный взгляд в сторону своего друга, я узрел неутешительную картину. Его лицо исказилось от удивления и зарождающегося ужаса. На мгновение, которое показалось мне вечностью, он не мог понять, что перед ним. Его взгляд метался между застывшим в неестественной позе телом Андрея и моим слившимся цветом с бетоном лицом.
Андрюха это ты? прошептал он, голос дрожал, слова звучали натянуто, словно он пытался заставить себя поверить в невозможное. Его шаг назад был едва заметен, но, казалось, этого хватило, чтобы тварь, бывшая когда-то Андреем, ощутила движение.
Она шагнула вперёд, медленно, словно тестируя свои конечности. Ноги двигались неловко, как будто существо ещё не до конца привыкло к собственному телу. Но каждое движение было наполнено жуткой, неестественной силой. Оно не спешило, словно знало, что жертва не успеет убежать. Лёгкий хрип вырвался из его груди, прерываемый резкими вдохами.
Хррр хрр
Я старался дышать как можно тише, ощущая, как пот струится по моему лбу. Рука судорожно сжимала рукоять тяпки, но я не мог заставить себя встать. Мой друг стоял неподвижно, его лицо теперь уже искривилось в выражении полного ужаса.
Андрюха ты чего? снова попытался заговорить Руслан, его голос окончательно сломался, превращаясь в почти беззвучный шёпот. Это же шутка, да?
Но Андрей не отвечал. Его голова дёрнулась, как у куклы на сломанной нити, и он сделал ещё один шаг. Теперь он был совсем близко к Руслану. Я видел, как мой друг инстинктивно поднял руку перед собой, словно пытаясь защититься, но движения его были медленными и скованными. Он был слишком напуган, чтобы что-то предпринять. Взгляд его метнулся ко мне, полный мольбы и ужаса.
«Твою мать, Руслан, твою МАТЬ» Носились мысли в моей голове, пока тварь активно предпринимала шаги в сторону моего застывшего статуей друга. «Ну почему всегда вот так?»
Наше с Русланом Детство можно было описать как бесконечную вереницу выбитых зубов, синяков и разбитых коленок. И если он находил в этом некое удовольствие, я предпочитал наблюдать издалека до тех пор, конечно, пока ему не требовалась помощь.
Руслан всегда лез куда не надо. Он, кажется, умел находить неприятности, даже если вокруг не было ни души. У него был дар: за считаные минуты он мог обзавестись новым «заклятым врагом» и тут же ввязаться в потасовку. А ещё он был упорным. Даже если получал по лицу, не отступал, пока не убедится, что отстоял свою правоту или хотя бы не смог упасть последним.