Я не ожидал и этого и смутился.
Мое смущение поразило Экселенца больше, чем мои слезы, он оставил меня стоять у двери, вернулся за свой стол и сказал скрипучим голосом:
Врачи говорят, что это пройдет. Декомпрессионный шок. Ты слишком рисковал, пойдя на такое глубокое погружение Садись, мой мальчик.
Я прошел к столу и сел. Слезы высохли сами собой, прошло и смущение. Не осталось даже злости той, что владела мной все эти часы, после того, как я пришел в себя. Ничего не было. Пустота.
Мне никто не захотел сказать, как они погибли.
Должно быть, пустота была и в моем голосе Экселенц поднял глаза и посмотрел на меня внимательно, но без сочувствия, спасибо и на том.
Я запретил, дал он исчерпывающее объяснение.
Долго будет действовать запрет? спросил я.
Считай, что уже снят, буркнул Экселенц. Что ты хочешь узнать?
Я молчал, и Экселенц, вздохнув, потянулся к дисплею, чтобы повернуть его в мою сторону. Потом, передумав, решил ограничиться вербальной информацией:
Корней Яшмаа умер от инсульта. Приступ случился, когда «Регина» маневрировала, все находились в противоперегрузочных креслах, оказали помощь слишком поздно Матильда Геворкян задохнулась в скафандре во время пересадки со звездолета на посадочный челнок. Скафандр оказался неисправен, эксперты утверждают, что подобный случай может произойти примерно раз в полторы тысячи лет. Если, конечно, в течение полутора тысяч лет пользоваться одним и тем же дефектным скафандром
Рахман Аджеми, продолжал Экселенц сухо, будто зачитывал сводку погоды, направлялся в свою каюту, чтобы переодеться перед выходом на перрон пассажирского спутника. Он споткнулся о лежавший поперек коридора кабель и при падении ударился виском об острый угол коллекторной тумбы. Смерть наступила мгновенно. Татьяна Додина умерла от обширного инфаркта миокарда на глазах у встречавших ее Шабановой и Ландовской. Алекс Лурье
Губы Экселенца продолжали шевелиться, но я перестал слышать. То есть, я не оглох, мне были слышны звуки из коридора, кто-то прошел мимо, кто-то уронил тяжелый предмет, возможно, собственную голову, из-за окна донесся характерный шелест пролетавшего на большой высоте стратоплана а голос Экселенца увяз в воздухе комнаты, как в вате.
Я принес прошение об отставке, прервал я течение неслышимых звуков и положил на стол оптический диск. Прошение получилось кратким, я мог и на бумаге изложить свою мысль получилось бы, наверное, даже более связно. Но еще час назад я не мог удержать дрожь в пальцах.
Экселенц взял диск, положил перед собой и уставился на его прозрачную поверхность, будто хотел прочитать взглядом.
Сейчас он скажет «Максим, мальчик мой», и начнет рассуждать о том, как велика была лежавшая на нем ответственность, и о том, что я не имею доказательств, и что все показанное мне в виртуальной реальности, и сказанное мне на Альцине не более чем гипотезы и слова, а за Экселенцем стояла многовековая история человечества, и перед Экселенцем маячило продолжение этой истории, в которой для Странников места не было и быть не могло. И что он выполнил свой долг, и выбирать ему не приходилось.
А я скажу, что выбора у него не было именно потому, что он уже много лет назад решил, что у него нет выбора. Он выбрал тогда, когда убил Леву Абалкина, когда спорил со стариком Бромбергом и заставлял Корнея Яшмаа соглашаться на глубокое зондирование мозга. Он выбрал даже раньше, когда решил, что подкидыши механизмы Странников. Он выбрал для этих людей жизненные роли и не спрашивал их, хотят ли они эти роли играть. И в выборе своем Экселенц был абсолютно свободен, как уже много сотен лет было свободно человечество, выбирая между добром и злом, между истиной и заблуждением, между правдой и ложью, между жизнью и смертью. Мы почитали возможность такого выбора благом цивилизации, а на самом деле
Насмотревшись на лежавший перед ним диск, Экселенц взял его в правую руку, размахнулся и запустил в окно. Раздался треск, стекло, конечно, не поломалось, да и диск не мог получить повреждений, он лишь отрикошетил и закатился куда-то то ли под стол, то ли за стоявшую у окна высокую вазу с единственным цветком.
Если ты скажешь мне, Максим, Экселенц выставил на обозрение лысину и положил руки на стол ладонью на ладонь, если ты скажешь мне со всей убежденностью, что нет никакой альтернативы тому, что тебе показали Если ты скажешь мне, что человечество с вероятностью сто процентов не меньше! одним своим присутствием
в этой Вселенной раскачивает ее законы и делает мир все более случайным
Вы знали это раньше пробормотал я.
Экселенц опустил голову еще ниже.
У меня были достаточно обширные данные ментоскопирования Яшмаа. Не такая детальная информация, какую удалось получить тебе, но, повторяю, достаточная, чтобы сделать кое-какие выводы Но ты не дослушал вопроса. Если вероятность того, что, создавая в каждом поколении группу пророков, Странники намеревались спасти человечество, а не погубить его, если эта вероятность равна ста процентам и никак не меньше Тогда я приму твою отставку, и тогда я сам уйду со своего поста. Более того. Нам с тобой не останется иного выхода, как покончить жизнь самоубийством Итак?