Стало быть, вы росли вообще без родителей? Ни родных, ни даже приемных Я не выдержал и рассмеялся:
Прежде чем жалеть бедного сироту, Гаэль, подумайте вот о чем: я был сущим сопляком, пешком под стол ходил, а в моем распоряжении была целая армия слуг, готовых исполнить любую мою прихоть. И при этом мне никто не докучал тем, что пора ложиться спать, или пора жрать, или еще что-нибудь Я всегда, сколько себя помню, был сам себе хозяин. Так ли это плохо?
Ну если вы смотрите на это подобным образом
Именно так.
Тогда, конечно, другое дело Большой убежденности в ее голосе не прозвучало, и я подумал: уж не связано ли это как-то с ее собственным детством Однако даже если б я захотел об этом спросить, все равно не успел бы чуть наклонившись вперед, она привычным жестом потерла переносицу и задала следующий вопрос: Вы уж не обижайтесь, герцог, но мне это кажется важным. Раз вы последний в роду, как я поняла, то кто же наследует герцогство, если вы вдруг умрете?
Да уж, она не боялась называть вещи своими именами, что людям было несвойственно большинство из них обязательно употребили бы эвфемизм. Тем не менее я не без интереса спросил:
А что тут обидного?
Не знаю Она иронично улыбнулась. У вас же мозги устроены по-другому, и я не всегда могу предсказать вашу реакцию. Но все же?
Будете смеяться, но с уверенностью сказать не могу. Помирать никогда не собирался, поэтому и не интересовался. А когда уходил с Кертории, то было уже все равно. Но наверняка кто-то из Детанов.
Сам барон?
Исключено. У него уже есть титул и владения, и, согласно керторианским законам, сменить их он не может. Кроме разве что
Королевского трона?
Ну да.
Ясно. Значит, дело не в этом.
Она откинулась в кресле и, полуприкрыв глаза, о чем-то глубоко задумалась, а я сообразил наконец, что все эти расспросы велись не из праздного любопытства. Цель их, правда, казалась мне неясной. Можно было спросить в лоб, но хотелось догадаться самому.
Однако получалось не очень; я докурил оставшуюся половину сигары, но так и не дошел ни до чего основательнее неоформившихся предположений. Оставалось ждать, будет ли продолжение
И оно последовало. Открыв глаза, Гаэль вновь села прямо и, немного поизучав меня, вынесла заключение:
А вы как будто не прочь поговорить еще, герцог?
Более-менее признал я, слегка уязвленный тем, что опять забыл придать своей физиономии непроницаемое выражение.
Удивительные дела!.. Тогда расскажите мне вот о чем. Вы тут недавно сказали майору о Лагане, что он уроженец Запада. И вы тоже с Запада?
Верно.
А еще кто-нибудь с Запада среди вас есть?
Да. Реналдо Креон.
Веганский банкир С ним вы дружили?
В юности мы Реналдо, Бренн и я действительно были дружны
А еще?
Нет, это все. Вообще нас было четверо, почти сверстников, чьи замки стояли неподалеку
друг от друга. Но четвертый остался на Кертории: он был вторым сыном и, следовательно, не имел права принять участие в мероприятии, посвященном дележу трона.
А так стал бы?
Очень вероятно
Гм Ладно, неважно. Я, собственно, к чему веду Не было ли, герцог, на Кертории какой-нибудь вражды, противостояния по географическому, что ли, признаку?
Прежде чем ответить, я некоторое время смотрел на ее лицо. Назвать ее очень красивой было трудно черты немного резкие, не совсем правильные, но определенно она была недурна собой Вот ведь странно! Женщинам и вовсе не полагалось быть слишком умными, а уж с такой внешностью тем более
Была вражда, наконец подтвердил я. И о-го-го какая! Между Западом и Востоком
Забавно! хмыкнула она.
Что именно?
Что между Западом и Востоком. Знаете, на родине Человечества тоже существовал подобный антагонизм.
Знаю. Я читал об этом. Да его следы и сейчас еще видны по всей Галактике. Но у нас дело обстояло не совсем так: не было противоречия между культурами, религиями, народами. Соперничество шло на личном уровне, и корнями своими оно уходит в седую древность. То есть сказать, с чего или, правильнее, наверное, с кого все началось, сейчас уже никто не может. Однако борьба шла всегда: то открыто и остро, то тайно и подспудно, иногда и вовсе затихая на несколько поколений.
А как обстояло дело в вашем поколении?
Скверно.
Глаза Гаэли загорелись, а ноздри чуть раздулись, как у гончей, взявшей свежий след
И кто же представляет сейчас Восток?
Никто, обрадовал ее я. Уже никто. До недавнего времени был герцог Per.
Вот как!.. Ну это, между прочим, на многое проливает свет. Почему, например, он выбрал именно вас с Бренном в качестве козлов отпущения для своих махинаций!
Тут отчасти, вероятно, и совпадение помогло симпозиум на Новой Калифорнии, который Бренн должен был посетить. Но при прочих равных он, конечно, с наибольшей радостью записал бы нас в ряды покойников. А мы его!..
Я невольно вынужден был отметить, что это соображение, прежде не приходившее мне в голову, тоже работало отнюдь не в пользу Бренна.
Однако Гаэль обратила внимание на другое:
Но изначально Вольфар-то был не один?
Не один. Их было шестеро на Кертории и четверо тут. Но остальные трое давно мертвы.