Я не удержался и гаркнул: «Полундра! Свистать всех наверх! Работает милиция!» Я так вошел в раж от нелепости ситуации, что едва не ляпнул про ОМОН. Вот было бы весело объяснять потом, каким странным словом я обозвал родную советскую милицию.
В любом хаосе обязательно найдется человек, который все и всегда фиксирует и запоминает. Не факт, что из него впоследствии получится хороший свидетель происшествия, но то, что не нужно (косяк там какой-то или ошибку), он обязательно вспомнит и заострит на этом внимание.
В мое время таких людей достаточно просто вычислить, они всегда и всё снимают на телефон. И неважно, что в этот момент теряются драгоценные минуты. Минуты, когда шанс вовремя позвать на помощь спасателей еще огромен, а вероятность самому помочь человеку, попавшему в беду, велик. Для таких «операторов» главное потом гордо заявить: «Я очевидец!» Дать интервью телевизионщикам, выложить пост в соцсетях Нелюди Не понимаю
Сержант свистел и свистел. Девчонки, не ожидавшие от молоденького милиционера такой подставы, завизжали и растеряли весь свой боевой пыл, заметались по поляне в поисках прикрытия. Парни от залихватского свиста тоже пришли в себя и, вытянувшись в цепочку, двинули вперед, раскинув руки. Какой-то идиот, (почему-то я сразу подумал на Игорька), глумливо выкрикнул: «Цы-ы-ыпа-а-а, цыпа, цыпа!»
«Ой, ду-ра-а-ак!» мелькнула у меня мысль, и я стратегически отступил под прикрытие большого куста алычи, чтобы не попасть под раздачу. Тут же напоролся на колючки, дернулся назад, споткнулся и рухнул на спину. Приземляясь на что-то мягкое, успел подумать: «Лучше быть порванным деревом, чем оскорбленной голой женщиной».
После секундной тишины, которая гильотиной упала на поляну после неудачной шутки, раздался боевой клич:
Сам петух! А ну-ка, бабоньки, в ощип его!
Женский вопль разорвал перепонки. Я осторожно попытался отползти поглубже в кусты. Что-то твердое ткнулось мне в спину, подо мной что-то заелозило, и чей-то сдавленный голос просипел:
П-простите, Вы не могли бы с меня слезть!
Договорить он не успел.
Твою ж мать! заорал я, взлетая над землей.
Но алыча держала крепко, и я снова рухнул на тот же самый мягкий предмет с твердым отростком!
Твою ж мать! болезненно вскрикнули подо мной.
Матерясь, я откатился в сторону, не обращая внимания на треск рвущейся одежды. Лучше уж полуголым, чем истыканным со спины непонятно чем!
Твою ж мать! Черт! Якорь мне в глотку! А, чтоб меня! Я едва не чертанулся с обрыва, убирая свои тылы подальше от такой неожиданности. На том месте, куда я приземлился после нечаянного паления, лежал голый мужик! Точнее, молодой парень!
Я отполз от края, сел и выругался со вкусом, виртуозно и многоступенчато, красочно пройдясь по всем родственникам незадачливого нудиста, не забыл и про него самого. С трудом заставил себя мельком глянуть вниз, и громко выдохнул, убедившись, что в спину мне тыкалась алычовая палка, а не то, что я себе представил, услышав мужской голос.
Парнишка лежал, прижимая руки к груди, и стонал. Видимо, я хорошенько прокатился по нему своим весом.
Эй, ты как? стараясь не шуметь, поинтересовался я. Цел?
Це-е-л, выдохнул нудист. Чем ты меня так? перекатываясь на бок и сворачиваясь в клубок, простонал нарушитель
общественного порядка.
Да ничем, я пожал плечами. Спиной своей. И массой. Поскользнулся, упал, очнулся ты! пошутил я. Ты на вот, прикройся, что ли! я стащил с себя подранную рубашку и протянул парню.
С-с-спасибо! он торопливо приподнялся и обмотал ткань вокруг бедер.
«Рубашку в утиль», огорченно вздохнул я про себя.
Ты давно здесь?
Как только с моря заорали, вжимая голову в плечи и косясь вместе со мной в сторону поляны, скрытой от наших глаз, тоскливо ответил нудист.
Да нет, я вообще, в целом, я неопределенно взмахнул рукой. Давно в нудистах-то?
А? А Да нет, третий день всего, парень встал на колени, отогнул ветку и выглянул наружу из нашего убежища. Что там?
Там сейчас клочки по закоулочкам летят, вслушиваясь в женские вопли и мужсике маты, пояснил я. Какой-то дурак женщин курицами обозвал. Ну и сам понимаешь
Да уж, парень поежился. А милиция что?
А милиция тоже там. Устраняет и спасает. Или тихариться, как мы с тобой. Хотя нет. Слышишь? Свистит, родимый! Пытается разогнать!
С поляны тем временем неслось:
Гражданки женщины! Разойдитесь! Вы нарушаете порядок! Ой! Статья сто восьмая УКа РСФСР! Ой! Нападение на сотрудника милиции! Нанесение тяжких ай телесных!
«Силен!» восхитился я. В таком дурдоме еще и статьями сыплет как из рога изобилия.
Это кто?
Это наш сержант Диденко с гордостью пояснил я.
Ты что, тоже мент? парень напрягся.
Нет, я добровольно-принудительный помощник.
Это как?
Ну, как, как Взяли и добровольно внесли в списке участвующих в облаве. Первый раз что ли?
А, ну да, знакомо. У нас в редакции самые молодые обычно все в добровольцах.
Ты журналист?
Угу Вот, статью хотел написать Сравнить общество «Долой стыд» и современных продолжателей этого дела.
Чего? Какое общество?
А, так, отмахнулся незадачливый журналист. Было дело в Советском Союзе в двадцатых годах Нудизм процветал Сам Ленин поддерживал