Глава 8
Ну и зачем ты это сделала? поинтересовался я.
Дурак, гражданка моментально пришла в себя и попыталась вырваться из моих крепких объятий.
Бездоказательное обвинение, хмыкнул я, не разжимая рук.
Пусти! зашипела незнакомка, стукнув кулачком по моей груди.
Ох, ты! удар оказался неожиданно чувствительным, но свою «жертву» из захвата я не выпустил. Так зачем ты это сделал?
Тебе не понять! не оставляя попыток выкрутиться, со злостью выдохнула девчонка и перестала сопротивляться.
Мы стояли в полумраке аллеи глядя друг на друга в упор. Я чуть насмешливо. Она с явной ненавистью.
Что теперь? Сдашь меня в милицию?
А есть за что?
Тогда почему не отпускаешь?
А может мне нравится та, которую в руках держу, хмыкнул я и поближе притянул её к себе.
Она и в самом деле была хорошо. Во всяком случае, то, что я сумел разглядеть и прочувствовать на ощупь, впечатляло. Я сделал вид, что собираюсь погладить её упругую попку. Девчонка задергалась, но почти тут же перестала.
Кто они тебе? поинтересовался я, не отводя глаз.
Братья, немного помолчав, буркнула пленница.
Вы что, банда воришек?
Нет! Мы не воры! Не смей так говорить! вскинулась она, и отчаянно заколотила по мне кулачками.
Но ведь это твои братья подрезали сегодня у мужика на пляже часы и кольца. Скажешь, нет?
Я им говорила, я просила! Я умоляла! всхлипнула девчонка и вдруг припала к моей груди, заливаясь слезами.
Я настолько растерялся, что ослабил хватку, приобнял её за плечи и осторожно погладил по голове, утешая. Как только я потерял бдительность, она наступила мне на ногу со всей силы. Я охнул от неожиданности, а моя пленница задала стрекоча. Захотелось затопать на месте и закричать в догонку: «Ой, догоню, догоню!» как кричат маленьким детям. Но я сдержал дурацкий порыв и крикнул в темноту:
Не приходите больше на пляж! Иначе сдам в милицию!
Развернулся и пошел на набережную. По аллее гуляли нарядные, веселые люди. С Летней площадки доносилась песня, видимо, концерт только начался.
Совесть крепко спала, и чувство вины из-за того, что я не догнал пацана и отпустил девчонку, не беспокоила. Не мое это дело. Пусть милиция разбирается. Я предупредил, и если увижу еще раз на пляже, однозначно придется идти к ментам и делиться информацией. Неуверен, что они меня выслушают и поверят, но на своем участке воровства мне не надо.
Как говорил Дукалис: «Это наша корова и мы ее будем доить». В моем случае защищать и охранять беззаботных советских граждан на отдыхе. Спасатели мы или как? Ну, вот и будем спасать.
С этими мыслями я вышел из сумрака и двинулся к Летней эстраде на поиски Женьки. Как и ожидал, напарник стоял недалеко от входа в окружении девчонок и травил им байки из жизни спасателей. Увидев меня, Жека обрадовался и замахал руками, чтобы я его ни в коем случае не пропустил.
Леха, давай к нам! Знакомься! Света, Катя, Марина, представил он барышень. Комсомолки, спортсменки и просто красавицы!
познакомился поближе.
Мы неторопливо дефилировали по набережной, поглядывая на отдыхающих, больше для удовольствия, чем действительно высматривали каких-то там воришек. Мне хватило на сегодня приключений. Жека, судя по всему, тоже небольшой любитель дежурств. Не знаю, как было на самом деле, но в большинстве советских фильмов я тоже не встречал большого желания тратить вечер на прогулку по окрестностям с повязкой ДНД на рукаве.
Что в фильмах, что теперь, в новой жизни, членство в добровольной народной дружине меня не впечатлило. Идейным я никогда не был. Вот октябренком и пионером. Даже помню тот трепет в душе, когда мне на шею в музее боевой славы нашего лётного училища повязали красный галстук. И как шли мы потом всем классом ноябрьским прохладным днем в куртках на распашку, чтобы все видели и завидовали тому, что мы теперь пионеры!
А вот в комсомол вступить как-то не получилось. Сначала по успеваемости не прошел, отложили мое вступление на собрании пионеров совета отряда на следующий год. Из школы ушел после девятого, поступил на сварщика, получил профессию. А там и перестройка началась, уже не до комсомола было. В ДНД я тоже вступать отказался. Своих дел хватало.
Хотя, если вспомнить, дружинники хорошо помогали милиции. В шестидесятых с помощью такого отряда задержали саратовского маньяка. Зато в семьдесят восьмом в Архангельске убийцей оказался уже дружинник. Причем свихнулся мужик на почве пьющих женщин. Что первая, что вторая жена прикладывались по чуть-чуть к бутылке. Вот вторую-то он и придушил в порыве злости. А потом его озарило, и он решил, что это его миссия: очищать советское общество от пьющих женщин.
Я сбился с шага. А ведь убийства уже начались! Точно! Не уверен, что в советских газетах об этом тогда писали, но после перестройки о чем только не рассказывала пресса, каких только разоблачений не выливала на страницы газет. Если я правильно помню, в августе семьдесят восьмого этого дружинника поймают, а через год расстреляют.