«Четвертый», когда вас ожидать? Когда вас ожидать, «Четвертый»? Прием.
«Красный» я посмотрел на машиниста, тот показал пальцы обеих рук, мы будем у вас через десять минут. Что у вас там? Как слышишь меня?
Слышу тебя хорошо, поторопитесь, противник уничтожен. И после недолгой паузы повторил: Противник уничтожен. Идет восстановление пути, нам нельзя задерживаться. Как понял меня, прием?
Понял тебя хорошо, делаем, что можем. Что с дорогой? Мы к вам сможем подойти?
Сможете, мне доложили, что с хвоста всего несколько повреждений. Как подойдете, метров за сто остановитесь, «трехсотых» вручную перенесем. Как понял, прием?
Понял тебя хорошо, идем к вам.
Ждем. Конец связи.
Конец связи. Неизвестно зачем я кивнул и сказал казакам-машинистам: Жить будем. Только поторопитесь.
Дошли мы без эксцессов. Когда тепловоз подтянулся к стометровой отметке, нас уже ждала группа, человек двадцать, но самое главное с ними были две трофейные грузовые машины. Перенеся раненых в кузова, мы рванули вперед пешком.
Картина предстала безрадостная. Огромный бронепоезд был почти полностью разгромлен: от восемнадцати вагонов осталось всего шесть. Некоторые просто сожжены, часть полностью раскурочена прямыми попаданиями снарядов, а последние три вообще перевернуты. Во время боя вагоны автоматически отсоединялись, что не давало перевернуть состав полностью. Перед локомотивом на рельсах стояли четыре больших обугленных куска железа остатки дрезин. Что стало с их расчетами, я не знаю. Вместо восьмого вагона на рельсах стоял лишь обгоревший железный скелет, и среди множества казаков и чистильщиков я не видел ни одного бойца из нашей сотни. У меня не было много времени на то, чтобы как следует осмотреться, но я все-таки успел во время погрузки раненых сбегать посмотреть на уничтоженную бронетехнику автономов. Корпус стоял в засаде за небольшим лесистым пригорком, именно этот холмик и стал их могилой. Настоящее кладбище! Как один, пусть даже большой, бронепоезд смог стереть их с лица земли, я понять не мог, уж слишком много было разбитых и покореженных танков и машин.
Погрузка раненых прошла довольно быстро, и я направился в предпоследний вагон, который теперь считался боевым десантным. И только собрался встать на подножку, как меня ухватила чья-то рука. Я автоматически схватился за свою шашку, но за спиной раздался знакомый голос:
Ну, здравствуй, Андрей.
Я повернул голову и увидел Владислава в форме полковника чистильщиков.
Глава 11
Поезд готов к отправке.
Не теряйте времени, кивнул Владислав, я скоро подойду. И обеспечьте прикрытие с Питера. Корпус Корабельникова может нас не ждать.
Есть, козырнул техник и скрылся за дверью.
Владислав постучал пальцами по столу и печально проговорил:
Андрей, ты должен понимать, что ситуация очень сложная. Я не хочу обсуждать позицию начальства в области управления силовыми структурами, у меня просто нет полномочий. Ты не входишь в мою юрисдикцию. Казачий корпус мне не подчинен, я просто обязан тебя передать в руки вашего руководства. Мы, чистильщики, осуществляем лишь поиск, а вот решение принимать не в моих силах. Это можно было бы замять, но сообщение от твоего сотника уже пришло. Он не стал ждать, а доложил по факту о твоем дезертирстве сразу.
Я с вызовом посмотрел на чистильщика:
Во-первых, факт моего дезертирства не доказан: я мог просто отстать от поезда, что и было на самом деле, иначе я бы сейчас не сидел перед вами. А во-вторых, почему же меня сразу не отвели к нашему командованию?
Как знать, никак не отреагировав на мой вызов, ответил Владислав, может, потому, что перед передачей в руки казаков я имею право тебя допросить. Может, потому, что им сейчас не до этого, а может, потому, что начальник казаков, полковник Смирнов, погиб. Владислав неспешно затушил сигарету. Да что там, даже унтеров не осталось, все полегли. Да, да, Андрей, не делай такие глаза, твой сотник тоже погиб. Если бы питерские вовремя не подошли, то мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
Питерские? Я ошарашенно посмотрел на полковника. Какие питерские?
«Какие питерские», передразнил полковник. Самые обыкновенные. Ты думал, что один бронепоезд и четыре дрезины снесли целый корпус? Когда ваш тепловоз подошел, их отряд уже ушел в сторону Питера Но мы отвлеклись, ты о питерских потом узнаешь, если если получится. Нам сейчас нужно с твоей судьбой определиться.
Товарищ полковник, я хотел другу помочь, привел я свой крайне глупый аргумент. Я не мог по-другому.
Да я все понимаю. Владислав схватился руками за голову, и мы вместе дернулись это состав тронулся с места. И верю тебе, Андрей. Я правда тебе верю, ты не трус. Но факт дезертирства зафиксирован, а против факта, сам знаешь Нарушать приказ я не могу, не потому, что я принципиальный, а потому, что уже отдан приказ на ваш розыск. Группы чистильщиков уже ищут вас, а вернее, твоего друга Дениса Щербакова. И найдут, поверь, ему очень повезет, если они решат его доставить живым.
Тут Владислав надолго замолчал, в купе слышался только нарастающий стук колес и становилось все жарче и жарче я почувствовал, как капли пота покатились по спине. Наконец полковник тихо сказал: