В истории и культуре Анатолии древнейшего периода важную роль играли хатты. При описании хаттов Дж. Маккуин
не упоминает многих исключительно важных элементов, унаследованных от этого народа хеттами, а суждения автора относительно истории хаттов очень спорны. Большинство ученых, как западных, так и советских, считают, что хатты автохтонное население Малой Азии. Во всяком случае, в III тысячелетии до и. э. они занимали здесь территорию в излучине р. Кызыл-Ирмак.
С хаттским этносом исследователи соотносят погребения вождей XXIVXXII вв. до и. э. из Алишара, Аладжи (К. Биттель, Э. Акургал и др.; согласно Дж. Мелларту, эти погребения датируются более древним периодом). Отмечают также разительное сходство скульптурных изображений животных из этих погребений с инвентарем знаменитого майкопского кургана на Северном Кавказе (аналогичные комплексы майкопской культуры выявлены и в целом ряде других пунктов Краснодарского края и Кабардино-Балкарии). Дж. Маккуин повторяет эти выводы относительно погребений и инвентаря Аладжи.
Вместе с тем он, вслед за некоторыми западными учеными, считает, что майкопская культура связана с индоевропейцами. Поэтому сходство погребального инвентаря майкопской культуры и культуры Аладжи для Дж. Маккуина свидетельство миграции индоевропейцев в Анатолию. В основе этих заключений о майкопской культуре лежит очень сомнительный тезис о том, что «курганная культура» была характерна только для индоевропейских племен. Этот тезис и утверждения Дж. Маккуина относительно «этнической принадлежности» вождей из погребений Аладжи более чем сомнительны. Майкопская культура действительно обнаруживает связи с Анатолией и другими областями Ближнего Востока; видимо, отсюда она и распространилась на Северо-Западный Кавказ.
Совершенно неубедительной является и повторяемая Маккуином гипотеза, что этнос, с которым связываются погребения в Аладже, и вожди этого народа «последовали за хеттами из Юго-Восточной Европы в Анатолию, а не предшествовали им, т. е. появились в Центральной Анатолии позднее». Это противоречит всему тому, что получено в результате изучения письменных текстов как «каппадокийских табличек», так и собственно хеттских.
Согласно Дж. Маккуину, из «каппадокийских табличек» якобы следует, что «страна Хатти» с ее хаттским языком располагалась не в районе Хаттусы, а дальше на востоке, вблизи Дивриги. Но в таком случае как объяснить то обстоятельство, что столица хеттского царства называлась Хаттусой (хат. Hattus, хет. Hattusa-), что хетты продолжали называть свое государство «страной Хатти», язык автохтонов хаттским (hattili «по-хаттски»), а свой язык неситским (neslli «по-неситски»).
В царских архивах Хаттусы найдено более сотни текстов, записанных клинописью на хаттском языке. Большинство из них одноязычные, но ряд текстов составлен на двух языках хаттском с параллельным переводом на хеттский. Эти билингвы являются основным источником для изучения хаттского. К сожалению, билингв очень мало, и к тому же некоторые большие двуязычные тексты, найденные несколько десятков лет назад, до сих пор не опубликованы и недоступны специалистам. Но, даже имея в своем распоряжении билингву, специалист неизбежно сталкивается со сложной проблемой, так как хаттский и хеттский относятся к разным типам языков. Характер решаемой исследователем задачи интерпретации хаттского при наличии хеттского перевода очень близок задаче, возникающей при сопоставлении, например, одной, довольно простой глагольной формы абхазского языка (очень сходного, в частности, по структуре с хаттским) сиумырбан русс, «не показывай меня ему» (русский язык, как и хеттский, относится к индоевропейской семье языков). Совершенно очевидно, что непросто показать, что чему здесь соответствует, если, по существу, эта глагольная форма абхазского языка разлагается следующим образом: с-и-у-мы-р-ба-н «меня-ему-ты-не-давай-видеть» и к показатель времени.
Подавляющая часть текстов на хаттском представляет собой описания мифов, ритуалов, гимнов и т. п. Они составлялись в древнехеттский период и впоследствии неоднократно переписывались хеттскими писцами, по-видимому плохо знавшими хаттский. Уже в древнехеттский период, как считают некоторые исследователи, хаттский язык вышел из употребления в Центральной Анатолии и хатты говорили по-хеттски.
Анализ текстов царских архивов из Хаттусы, составленных на хаттском и анатолийских языках, позволил исследователям установить, что хатты оказали сильное влияние на хеттов и палайцев. Это влияние отчетливо прослеживается уже в «Тексте Анитты». В этом документе наряду с хеттским богом Siusummi (по
происхождению богом дневного света) упоминается обожествленный трон Halmasuitta (от хат. hanwasuit). Это обстоятельство справедливо рассматривается исследователями как свидетельство существования задолго до образования Древнехеттского царства хаттско-хеттского и хаттско-палайского двуязычия. Иначе говоря, хетты и палайцы распространились в областях, которые до них населяли хатты (хетты в Центральной Анатолии, а палайцы северо-восточнее ее).