Больше он тебя терзать не будет, Таня. Я не хотел тебе говорить, ну да ладно. Этот Миронов преступник, его ищет полиция. Арестованы все его помощники, накрыта вся его деятельность по выращиванию конопли и распространению наркотиков. Все, не будет его больше. Забудь о нем.
Так он сбежал? Вы его не поймали?
Это дело времени, махнул рукой Гуров. Ты не волнуйся, но тебя обязательно допросит следователь. Простая формальность, Таня, но он обязан это сделать, такой порядок. Но это совершенно не означает, что тебя в чем-то подозревают.
Я понимаю, спокойно кивнула девушка. Я была с ним знакома, я употребляла наркотики. Конечно, он должен меня допросить как давнюю знакомую Миронова. А так, я ведь ни в чем не виновата.
Вот и хорошо, что ты это понимаешь, улыбнулся Гуров. Я вот еще что придумал. Вы с отцом будете жить у меня на даче. Там такие места, такой воздух. А когда обследование закончится и тебя положат в клинику на лечение, я буду тебя навещать часто-часто. Даже надоем!
Вы не можете надоесть, засмеялась Татьяна. А ваша жена, она дома?
Моя жена, если ты забыла, актриса. И она сейчас на гастролях. А вот когда ты
поправишься и когда наступит зима, ты обязательно приедешь к нам в Москву, и я отведу тебя на спектакль, где играет Маша. Это будет очень здорово! Ты только представь себе зиму, снегопад, белые бульвары и елки под снежными шапками по краям тротуаров. Мы подходим к театру, к желтым круглым фонарям на чугунных стойках, а там афиши, нарядные люди, там теплое, пропахшее парфюмом фойе и очень много зеркал. Театр, гардероб! Что может быть прекраснее, нежели предвкушение спектакля, торжество фантазии авторов и игра актеров!
Как вы здорово рассказываете! завороженно глядя на Гурова, произнесла Татьяна.
Я знаю, о чем говорю! Ведь не зря же появилась поговорка, что театр начинается с вешалки. Знаешь почему? Потому что вешалка, то бишь гардероб, это грань между реальностью и фантазией. Но фантазией красочной, высокой, недосягаемой. И ты можешь ее ощутить, прочувствовать, пропустить через себя, но только не можешь пощупать руками, потому что тебя отделяет от этого выдуманного мира край сцены авансцена, как это называется в театре. А потом еще занавес. Очень символичное полотно, полотно сказочное, потому что оно приоткрывает окно в тот мир, ради которого ты в театр и приходишь.
Чего-чего? раздался за спиной голос Юрки. Про какие вы тут занавески разговариваете?
Занавески? Гуров обернулся и с сожалением посмотрел на Калинина, который стоял, улыбаясь, в дверном проеме комнаты. Эх ты! Занавески. Занавес! Театральный!
Да слышал я, слышал, рассмеялся Юрка. Как насчет поужинать всем вместе? Ты, кажется, говорил, что завтра уезжаешь?
Ужин прошел в терпимой обстановке. Гуров даже немного пожурил себя за то, что ему показалось, будто и Вероника была сегодня более оживленной, чем в предыдущие вечера, видимо, радовались его отъезду. И только потом, когда они вышли во двор, чтобы подышать перед сном свежим воздухом, Юрка рассказал, что его сегодня задержало на работе.
Сегодня в конце рабочего дня мы выезжали с проектировщиками на Набережную, кардинально освещение там менять будем. Слышу, шум оказывается, дедок один погиб. Их там много бывает, рыбу ловят. Этот сидел, ловил, а потом соседние рыбаки смотрят, а его нет. Когда увидели, уже поздно было. Он свалился на нижний ярус, туда, где прогулочные суда причаливают, и головой ударился о бетонную кнехту. Внучка очень сильно плакала. Она только недавно подходила, чай горячий в термосе приносила. А тут Я так понял, что она любила его очень, а кто-то в толпе говорил, что он ей вместо отца.
Ты чего это? недоуменно посмотрел Гуров на Юрку.
Так, подумалось что-то. Не ценим мы того, что имеем, а когда приходит беда, то спохватываемся. И остается, как после этого деда, ведро с водой, а в нем трепещется пара рыбешек. И слезы близких. Как будто ведро не с водой, а со слезами
Юр, ты чего? одернул одноклассника Гуров. Ну-ка, прекрати этот бред. Аллегории у тебя, как у не знаю кого. Тебе триллеры надо начинать писать, цены тебе не будет. Вот взлетишь в писательском мире!
Ладно, закончили! миролюбиво ответил Юрка. Так, накатило на меня. Если бы все хорошо в семье было, то и не хандрил бы.
Может, и не хандрил бы. Только есть такие люди, которым лишь причина нужна, причем необязательно веская, чтобы на них «накатывало». Ты не обижайся, пожалуйста, я понимаю тебя. Но постарайся вдуматься, а сколько на свете живет людей, у которых жизнь во сто крат хуже. Вспомни калек, которые, извини, в туалет сами сходить не могут, вспомни тех
Это мы проходили, можешь не стараться! Я психологию в институте тоже изучал. Прав, конечно, во всем прав! Все, давай лучше расскажи мне про эту клинику. Есть у Таньки шанс?
Я не медик, ответить тебе не могу. А вот Бориса Моисеевича Лозовского знаю хорошо. И отзывы о нем в медицинской среде знаю. Если шанс есть, то он обязательно Татьяне поможет. Можешь быть уверен.
Юра с Татьяной уже несколько дней жили у Гурова на даче. Выполнить обещание и навещать их как можно чаще Льву не удалось. Работы Орлов навалил на Гурова и Крячко столько, что хоть домой не уходи. Лето, период отпусков, а преступность в отпуска не уходит, она трудится ради своего благосостояния день и ночь. А тут еще сплошные нарушения посыпались в областных ГУВД, и генералу пришлось отправлять часть сотрудников в эти области. Соответственно на тех, кто остался в стенах министерства, работы навалилось вдвое больше.