Как тебе понравится, если мы доложим начальству, что при перестрелке один налетчик погиб? спросил Гуров. Ты напал на сотрудников милиции. Мы вполне могли пристрелить тебя на месте. Пуля, она ведь дура. Летела в ногу, а попала в голову.
Замочить меня хотите? спросил бандит. Не имеете права.
Пока имеем, сказал Гуров. Молчащий ты нам вообще без надобности. Чем меньше вашего брата топчет землю, тем она чище. У нас еще один такой есть. Вот мы его и оставим на развод. Не захочет последовать твоему героическому примеру заговорит!
Раненый напряженно засопел и, задирая голову так, что на шее разом вздулись все жилы, с беспокойством следил за Гуровым. Вернее, за его руками, потому что Гуров неторопливо и аккуратно извлек в этот момент из пистолета пустой магазин и с эффектным щелчком вставил новый. Затем он передернул затвор и многозначительно посмотрел бандиту в глаза.
Может, последнее желание имеется? спросил он. Не стесняйся. В пределах разумного Я вот знаю, что ты фотографией интересуешься. Могу показать тебе напоследок, за чем вы охотились. Уйдешь на тот свет с чувством выполненного долга
Ладно, мент, твоя взяла! с подобострастием сказал вдруг раненый. За фотоаппаратом мы приходили. Аслан посылал. Я все расскажу. Только так сделайте, чтобы он меня не достал. Защита свидетеля должна быть, правильно?
Быстро ты правильным стал, усмехнулся Гуров. Исправляешься на глазах. Придется пойти тебе навстречу. Только все ты расскажешь в прокуратуре. Или в ФСБ. Это где уж тебя пожелают допросить. А мне ты сейчас только три вещи скажи. Во-первых, кто убил в Сокольниках женщину утром семнадцатого сентября? Во-вторых, где сейчас Перфилов? И в-третьих, где подвал, около которого Аслана сняли? Отвечай быстро и четко, чтобы я не нервничал с оружием в руках
Бабу-то? неохотно переспросил бандит. Бабу Вачик замочил. Он с Асланом сейчас. У него коронка он ладонью убивает. С одного удара. При каждом удобном случае тренируется. Мясник настоящий!
Ты от эмоций пока воздержись, посоветовал Гуров. Все равно в искренность твоих чувств не очень верится. Где Перфилов?
Этот лох, что ли? презрительно сказал раненый. Аслан его за городом прячет. Полсотни километров к северу от Москвы. По Дмитровскому шоссе. Там развилка. Ее вы сразу узнаете там баба в красном платье нарисована и чего-то такое про шампунь написано Типа «вы этого достойны». Дорога через лес идет, а за лесом недостроенный цех какой-то. Корпуса бетонные, трубы Его там в подвале заперли. Аслан себе в голову вбил, что этот лох сотрудник ФСБ. Кретин! От этого Перфилова за версту лохом разит! Щелкнул Аслана на свою голову, фотограф
Он жив еще? резко спросил Гуров.
Ну вообще-то был жив, не слишком уверенно проговорил бандит. Когда нас сюда послали. А жив ли сейчас не побожусь. Его как раз Вачик сторожит. Если бы мы, допустим, аппарат сейчас взяли и отзвонились, то ему бы точно конец. Аслану и так уже говорили, что кончать его надо, а он уперся вбил в голову, что пленку эту ему в руки должны доставить. На хрена вот она ему? Подумаешь, засняли его! Да его портрет по всему городу развешан кого это волнует? И этот Перфилов говорит, что пьяный был, когда снимал. Наши никто ему не верит, а я поверил. У него же на роже написано, что он натуральный алкаш! Да и Аслана снимать только пьяный дурак решится. Он и фотоаппарат-то наверняка от страха потерял
Да не потерял он фотоаппарат, сказал Гуров. Я же тебя о чем еще спрашиваю где подвал, у которого Аслана засняли? Он должен где-то рядом быть, верно?
Бандит попытался перевернуться на бок, но застонал от боли и уронил голову на пол.
Я тут улицы плохо помню, глухо сказал он. В смысле названия. На глаз могу показать
Значит, сейчас покажешь,
заключил Гуров и окликнул Крячко.
Тот вошел довольный и бодрый.
Оба очухались, гордо сообщил он. Виктория Павловна стонет, но уже порозовела, а этот архаровец ругается на двух языках и обещает вырезать нас с тобой до седьмого колена. Горячий человек.
Ну а этот уже немного остыл, сообщил Гуров. Сейчас, значит, вызывай подмогу и вези обоих куда прикажут. Только по пути не забудьте глянуть на наш любимый подвал. Вот этот гражданин утверждает, что зрительно помнит его месторасположение.
А ты? подозрительно спросил Крячко.
Я вас покину, ответил Гуров. Нужно спешить. Есть шанс, что Перфилов еще жив. Но с минуты на минуту его могут прикончить. Вроде сторожит его один человек
Ладно, езжай! махнул рукой Крячко. Все-таки родственник какой-никакой Только ты там на рожон не лезь. А я с этими разделаюсь, возьму ребят и сразу к тебе. Это где?
Пятьдесят километров по Дмитровскому шоссе, объяснил Гуров. До развилки, где на щите женщина в красном платье нарисована. А там за лесом какой-то брошенный цех есть. Перфилов пока в подвале заперт. Пока.
Держи! сказал Крячко и сунул ему в руку две запасные обоймы. Патронов не жалей!
Хозяйке все-таки «Скорую» вызови, сказал Гуров и направился к двери.
Кто-то сильно дергал ее снаружи за ручку. Гуров, держа в одной руке пистолет, другой повернул ключ. Дверь распахнулась от пинка, и на порог влетел злой как черт Тягунов с большой упаковкой газированной воды в пластиковых бутылках.