Я взглянула на это дряблое лицо, маленькие глазки и седеющие волосы и не смогла найти никакого сходства между матерью и дочерью.
Добро пожаловать в Уайт-Холл, мисс Стюарт, ее глаза меня пристально изучали. Вы выглядите умной молодой девушкой, и вам понадобятся силы, пока вы находитесь здесь.
Мама, если что-то тебя беспокоит, мы можем обсудить это позже. Это первый вечер мисс Стюарт в этом доме. Я уверена, мы все хотим, чтобы он прошел приятно, не так ли? это была просто неприкрытая банальность.
Мистер Эмиль накрыл руку жены своей.
Хватит, дорогая, прекрати играть в злую дочку. Это тебе не идет, он отложил салфетку, встал и посмотрел на нее. Пойдем, сыграем в шахматы. И, пожалуйста, улыбнись
Мистер Джон тоже встал, оттолкнув стул, как будто он устал от всех нас.
Мисс Стюарт, его голос был почти резким, теперь я хотел бы побеседовать с вами.
Немного взволнованная, но решительная, я сняла руки с колен, встала и поспешила за ним.
Мы прошли через холл, где горели две лампы, и вошли в средних размеров комнату. Он зажег лампу на столе. Вероятно, здесь он работал, и, скорее всего, эта комната использовалась как библиотека.
Он закрыл дверь, в то время как я рассматривала стены портреты бородатых мужчин в темных костюмах, женщин в неестественных сдержанных позах и с несчастливым выражением на лицах. Все стены, кроме одной, были уставлены темными блестящими книжными шкафами; запах стареющей телячьей кожи переплетов был хорошо знаком мне. Оставшаяся стена, которую я сейчас рассматривала, была почти целиком занята неимоверных размеров камином, который вряд ли использовался, хотя должно быть долго уже здесь находился. В центре комнаты стоял дубовый письменный стол с удобным черным креслом за ним. Напротив него расположились три жестких стула два были обтянуты зеленым бархатом, а один нежно-коричневым.
Мистер Джон сел за стол и предложил мне присесть.
Теперь, мисс Стюарт, мы можем заняться делами. В первую очередь я должен признаться, что ожидал кого-нибудь постарше, гораздо более опытного, он говорил
безразлично, почти без выражения, как будто меня уже уволили. Я убежден, что только достаточно взрослый человек может занять вакансию, которая имеется у меня. И если быть с вами откровенным, должен сказать вам, что я бы предпочел, чтобы все обстояло именно так.
Мистер Дьюхаут, но из нашей переписки у меня сложилось впечатление, что вам нужен квалифицированный учитель для вашего сына. Вы упоминали, что давали объявления несколько последних месяцев. Уверяю вас, я достаточно квалифицированна и я не припоминаю, чтобы вы устанавливали какие-либо возрастные рамки. Мой голос звучал твердо.
Он сжал руки.
Боюсь, я вовремя не принял это во внимание. Я считал это само собой разумеющимся. Я, конечно, понимаю все неудобства, которые это на вас возлагает он засомневался.
Я прекратила мять носовой платок на коленях.
И теперь, когда вы меня едва увидели, вы пришли к решению, закончила я за него, едва сдерживая едкий тон.
Он пристально посмотрел на меня.
Мисс Стюарт, я с готовностью возмещу вам за любые сложности, которые могут возникнуть. Как и стоимость вашей обратной поездки домой. Мне очень жаль.
Меня выводило из себя, что он мог вот так просто сидеть и вести себя столь снисходительно. Ему не предстояло совершить долгую, одинокую поездку и вернуться в пустой дом.
Сэр, в этом нет необходимости. Мне следует считать, что я не удовлетворяю вашим требованиям? Если так, я не замедлю уехать.
«Но перед этим я не премину сказать ему все, что я думаю обо всём этом», пообещала я себе.
Мои темно-серые глаза посмотрели в его ярко-голубые с отвращением.
Мне действительно очень жаль, что произошло такое недоразумение, черты его лица смягчились. Это целиком моя оплошность.
Да сэр, ваша, согласилась я со свойственной мне откровенностью, если вы спокойно закрываете глаза на такие незначительные мелочи, даже не удосужившись уделить им хоть сколько-нибудь внимания. Я не ошибусь, если скажу, что у вашего сына уже была учительница не так давно? Думаю, ее доля не была легкой.
Моему сыну восемь лет, мисс Стюарт. И, боюсь, таких детей называют «умственно неполноценными». По выражению его лица я заключила, что он ожидал, что я подскочу.
Тогда, сэр, нужно просто быть потерпеливее, ответила я мягко. Я бы хотела попробовать, сэр, тогда вы примете решение, и я подчинюсь ему.
Он склонился над столом и посмотрел на меня долгим взглядом, которого я от него никак не ожидала. Казалось, в глазах его вдруг зажглась жизнь, но они тут же снова стали непроницаемыми.
Вы ставите меня в любопытное положение, мисс Стюарт, по меньшей мере, занятное. Но, конечно же, вы правы. В первую очередь я должен думать о Пити. Пока не было учителя, жена моего брата занималась с мальчиком. Она к нему очень привязалась и не признает необходимости в профессиональном воспитателе, он, казалось, пытался уловить реакцию у меня на лице, и во второй раз за этот день я подумала, что его опаленное солнцем лицо было слишком сдержанным для такого человека, как он. Невозможно было определить горечь ли, боль или несчастья наложили суровый отпечаток на его чувственные губы.