Нет, сказала Анжелика, запахнув на груди плащ.
Нет?
Он приблизился к ней с напускным безразличием. Какая тяжелая, какая неумолимая у него поступь! При всей непринужденности манер, отличавшей его от чопорного идальго, человек он был железный. Порой это забывалось. Он отлично умел забавлять, развлекать. Но затем вновь проявлялась его суровая непреклонность, и тогда Анжелике становилось страшно.
Сейчас она чувствовала, что всей ее силы: и физической, и нравственной не хватит, чтобы противостоять ему.
Не надо, сказала она торопливо. Это невозможно! Вы чтите законы ислама вспомните же, что они запрещают обладать женщиной, имеющей мужа. Я уже дала слово одному из моих спутников. Мы собираемся пожениться.., через несколько дней.., здесь, на корабле.
Она говорила первое, что приходило в голову. Ей нужно было срочно, немедленно воздвигнуть стену между ним и собой. Сверх всякого ожидания ее слова как будто достигли цели.
Рескатор резко остановился.
Вы сказали: одному из ваших спутников? Тому, который ранен?
Да.., да.
Тому, который знает?
Что знает?
Что вы заклеймены.
Да, ему.
Черт побери! Для кальвиниста он человек смелый! Жениться на такой потаскухе!
Эта вспышка поразила Анжелику. Она ожидала, что он встретит ее сообщение какой-нибудь циничной насмешкой. А он,
кажется, был глубоко задет.
«Это потому, что я заговорила о законах ислама, которые ему, должно быть, дороги», подумала она.
Словно прочитав ее мысли, он яростно бросил:
Законы ислама мне так же безразличны, как и законы христианских стран, откуда вы бежите.
Вы святотатствуете, испуганно сказала Анжелика. Вспомните: разве вы только что не признали, что мы спаслись от бури только благодаря Божьей милости?
Бог, которому я возношу благодарность, имеет лишь отдаленное сходство с богом соучастником несправедливостей и жестокостей вашего мира Вашего прогнившего Старого Света со злостью добавил он.
Эта резкая обличительная речь нисколько не напоминала его обычную манеру разговора. «Я его задела», опять подумала Анжелика.
Она была ошеломлена этим, чувствуя себя как Давид, неожиданно для себя поразивший Голиафа при помощи жалкой пращи.
Рескатор опять устало опустился в кресло у стола и, взяв из ларца тяжелое ожерелье, начал рассеянно пропускать жемчужины между пальцами.
Вы давно его знаете?
Кого?
Вашего будущего супруга.
В его голосе опять зазвучал сарказм.
Да.., давно.
Несколько лет?
Несколько лет, ответила она, на миг припомнив молодого всадника-протестанта, который любезно подсадил ее к себе в седло на дороге из Парижа в Шарантон, пятнадцать лет назад, когда она, оборванная, босоногая нищенка, пыталась разыскать цыган, похитивших ее маленького Кантора.
Он отец вашей дочери?
Нет.
Даже так!
Рескатор издевательски рассмеялся.
Вы знаете его несколько лет, но это все же не помешало вам завести ребенка от красивого рыжего любовника!
Анжелика не сразу сообразила, что он имеет в виду. «Какой рыжий любовник?..»
Потом кровь бросилась ей в лицо, и ей лишь с трудом удалось сохранить самообладание. Глаза ее метали молнии.
Вы не имеете права так со мною разговаривать! Вы ничего не знаете о моей жизни, не знаете, при каких обстоятельствах я познакомилась с мэтром Берном При каких обстоятельствах у меня появилась дочь По какому праву вы оскорбляете меня? По какому праву вы допрашиваете меня, как.., как полицейский?
Я имею на вас все права.
Он сказал это бесстрастно, мрачным тоном, который, однако, испугал Анжелику куда больше, чем любые угрозы. «Я имею на вас все права»
В его словах ей чудилось что-то неотвратимое, они звучали, словно голос рока. Анжелика все яснее осознавала, что этот человек, Рескатор, держит ее в руках, и что отмахиваться от сказанного им, как она это делала прежде, ей уже больше нельзя.
«Но я все равно от него убегу Мэтр Берн защитит меня!»
И она огляделась вокруг с ощущением, что все это не явь, а сон, и что она очутилась где-то вне времени и вне реального мира.
Глава 6
И тут она неожиданно поняла, почему сегодня он показался ей каким-то другим, не таким, как прежде.
Он сбрил бороду. Это был он и в то же время словно бы и не он.
У Анжелики упало сердце, как в тот вечер после отплытия, когда у нее вдруг мелькнула безумная мысль, что Рескатор это Жоффрей. И ею вновь овладел безотчетный страх оттого, что она находится здесь, с человеком, которого не понимает и которому дана способность так ее околдовать.
Этот человек принесет ей неимоверные страдания
Она с видом затравленного зверька посмотрела на дверь.
Позвольте мне уйти, произнесла она чуть слышно. Он как будто не расслышал ее, потом поднял голову.
Анжелика
Его приглушенный голос показался ей эхом какого-то другого голоса.
Как вы далеки! Никогда уже мне до вас не достучаться
Она замерла, широко раскрыв глаза. Почему он заговорил с ней так тихо и печально? Она вдруг ощутила пустоту в груди. Ноги словно приросли к ковру. Ей хотелось бегом броситься к двери, чтобы спастись от колдовских чар, которыми она это чувствовала он сейчас опутает ее, но она не могла шелохнуться.
Прошу вас, позвольте мне уйти, взмолилась она снова.