Рутвен остановился.
Прошу прощения, повторил он, хотя его глаза все еще опасно сверкали. Подобные сцены не для дамских глаз.
О Боже, подумала Грейс. Такого человека лучше не иметь своим врагом. Похоже, этот тип не знает жалости.
Я дочь французского военного, сэр, а не какой-нибудь хрупкий английский цветок, сказала она. Мне приходилось видеть мужчин, зарезанных на алжирских базарах из-за проигрыша в шахматы. Я всего лишь хотела сказать, что, похоже, все на свете ищут Уэлема. Интересно почему?
Темные глаза ее собеседника, казалось, прожигали насквозь.
По разным причинам, произнес он, сжав зубы. Что вы знаете о нем?
Грейс вздернула подбородок.
Многое, наверное
Многое? повторил он с явным сомнением. Вы очень наивны, мадемуазель Готье.
Есть вещи похуже, чем наивность, парировала она, собравшись с духом. Пожалуй, мне пора, лорд Рутвен. Если Рэнс уехал, мне незачем здесь оставаться.
Пойдемте со мной, произнес он непререкаемым тоном.
Надо быть дурой, подумала Грейс, чтобы последовать за этим мужчиной, о котором она ничего не знает, кроме того, что он пугает ее. Слова «мрачный» и «опасный», казалось, были придуманы специально для него. Тем не менее Грейс обнаружила, что покорно идет за ним вверх по лестнице и дальше по коридору. Возможно, потому, что у нее нет лучшего варианта. Или потому, что он назвался другом Рэнса. Шаткие основания, но других у нее в запасе не было.
Лорд Рутвен остановился у одной из дверей и распахнул ее. Войдя внутрь, Грейс оказалась в кабинете, вдоль стен которого высились книжные полки, заполненные массивными томами с тисненными золотом корешками. В комнате приятно пахло кожей, пчелиным воском и табаком.
Устраивайтесь поудобнее, сказал Рутвен, указав на пару диванов, стоявших друг против друга перед камином. А я прикажу подать чай.
Грейс не стала спорить.
Члены клуба не станут возражать против моего присутствия здесь? поинтересовалась она, когда он вернулся.
Лорд Рутвен сел на один из диванов, устремив на нее взгляд темных глаз. Грейс вдруг показалось, что он пытается заглянуть ей в душу. Это была пугающая мысль. И скорее нелепая. Что такого она сказала, чтобы он так насторожился?
Что вам известно об этом доме, мэм? спросил он наконец.
Грейс пожала плечами:
Честно говоря, ничего, кроме адреса.
Вообще-то это не совсем клуб, сказал он. Это общество.
Общество?
Организация мужчин, имеющих одинаковые, скажем так, интеллектуальные запросы.
Вот как? переспросила она настороженным тоном.
Да. Повидавших мир. Он сделал небрежный жест рукой. Путешественников, дипломатов. И наемников, таких как Рэнс Уэлем.
Незадолго до смерти моего отца мы получили письмо от Рэнса, сказала Грейс. Не представляю, как ему удалось отправить его из тюрьмы. Но он как будто чувствовал, что папа угасает, и написал, что, если мне когда-либо понадобится помощь, я могу прийти сюда. Это все, что я знаю.
Так вы не виделись с ним? Вопрос прозвучал резко, как
удар хлыста.
Грейс отпрянула.
Ни разу, с тех пор как он попал в плен в Алжире, сказала она.
Я был с ним там. Мы вместе вернулись в Англию.
Понятно, тихо отозвалась Грейс. Мы ужасно переживали за него. Но вскоре папа заболел и я увезла его в Париж.
Зачем вы приехали в Лондон, если не для того, чтобы встретиться с Рэнсом? осведомился Рутвен.
Чтобы работать. Я пробыла в Лондоне около года. Она начала уставать от его высокомерного тона и пристальных взглядов. Что вы вообразили себе, милорд? Что я последовала за ним? Что между нами что-то было?
Пришла очередь Рутвена отвести глаза.
Вы красивая женщина, мадемуазель Готье. А Лейзонби никогда не мог устоять перед соблазном.
Зато я всегда могла устоять перед повесой, ядовито отозвалась она. Кем Рэнс и является. Он прекрасный солдат и верный друг, но тем не менее ловелас.
Я всего лишь хотел убедиться, сказал Рутвен.
Зачем? требовательно спросила она.
Он выгнул черную бровь.
Оставим эту тему, мадемуазель Готье. Он снова сделал ленивый жест рукой. Раздражительность не к лицу ни одному из нас. Итак, вы приехали, чтобы работать. Кем именно? Разве Готье не обеспечил ваше существование?
Грейс выпрямилась на сиденье.
Вряд ли это касается вас, сэр, натянуто отозвалась она. Тем не менее отвечу. Мой отец как мог обеспечил меня, пусть даже по вашим стандартам я небогата. Но я не люблю праздность. Мне нравится работать. Последние несколько месяцев я работала у мистера Итана Холдинга, владельца судостроительной компании «Крейн и Холдинг».
Рутвен, казалось, напрягся.
«Крейн и Холдинг», повторил он. Самая большая компания, строящая суда для британского флота. У них есть верфи в Ливерпуле и Ротерхите.
И в Чатеме, добавила Грейс. Итан, мистер Холдинг, недавно вытеснил оттуда конкурентов. Она опустила голову, уставившись в пол. Я была гувернанткой у его падчериц, Элизы и Анны. Их мать погибла в трагическом происшествии год назад.
Последовало продолжительное молчание. Через открытые окна Грейс слышала стук колес карет и повозок, шорох метлы, подметавшей крыльцо, и голос швейцара, подзывавшего экипаж. И все это время Рутвен не сводил с нее холодного изучающего взгляда.