Глаза Аниши удивленно расширилась.
Ты купил такую огромную коробку? Для двух маленьких мальчиков?
Рутвен исподлобья посмотрел на сестру, испытывая досаду. Он хотел как лучше, черт побери.
Разве дети не любят конфеты?
Аниша улыбнулась.
В следующий раз попроси, чтобы тебе взвесили кулечек, сказала она. Ладно. Я спрячу ее и буду выдавать им понемногу.
Как пожелаешь, буркнул Рутвен, хотя и понимал, что сестра права, и переключил свое внимание на Грейс. Мадемуазель Готье, вы ездите верхом?
Та резко вскинула голову.
Я? В ее глазах мелькнула паника. Да, а в чем дело?
Я хотел бы, чтобы вы покатались со мной.
Неожиданная идея.
В парке, коротко бросил он. Вам хватит четверти часа, чтобы переодеться?
Грейс бросила неуверенный взгляд на Анишу, затем кивнула:
Да, милорд. Я буду готова через пятнадцать минут.
Спасибо, сказал он.
Он повернулся и вышел, чувствуя взгляд Аниши, прожигавший его спину.
Грейс оказалась верна своему слову. Когда Рутвен сбежал вниз по лестнице, облаченный в сапоги и бриджи, с хлыстом под мышкой, она уже ждала его внизу, одетая в простой черный костюм для верховой езды и белую блузку с жабо впереди. На голове у нее лихо сидела черная шляпка с тремя перьями, завязанная под подбородком большим бантом.
Несмотря на мрачное настроение, Рутвен оставался мужчиной, способным оценить женскую красоту, а Грейс, несомненно, была усладой для глаз. Более того, она обладала чисто французской элегантностью, которая могла затмить даже самые роскошные наряды.
По поручению маркиза Брогден позаботился о том, чтобы из конюшни привели жеребца Рутвена и гнедую кобылку. Грейс чувствовала себя уверенно и вскочила в седло практически без посторонней помощи. Они развернули лошадей и двинулись в сторону Гайд-парка.
Как только они оказались за пределами слышимости конюхов, Грейс повернулась к Рутвену с обеспокоенным видом.
Что случилось?
Я хочу поговорить с вами, коротко отозвался он. Вне дома.
Спустя несколько минут они добрались до парка. Рутвен пустил коня резвой
рысью, и вскоре они оказались вдалеке от экипажей и других всадников.
Бросив взгляд на Грейс, он увидел, что ее губы крепко сжаты, лицо побледнело, контрастируя с черным шелком шляпки, словно она собиралась с силами. Чего она боялась? Разоблачения? Или просто плохих новостей? Впервые в жизни Рутвен отчаянно хотел прочитать чужие мысли.
Но зачем ему это, когда достаточно спросить, и девушка сама скажет всю правду. Не будь он в этом уверен, ни за что не взялся бы помогать ей.
Тем не менее после прочитанного письма, которое показал ему Нейпир, аналитический ум Рутвена требовал: он должен учесть возможность того, что почти неодолимое влечение к Грейс туманит его мозги. Неужели там, где его Дар бессилен, он не способен судить о человеческой натуре? Он не верил, что Грейс убийца. Но вдруг она что-то скрывает? Вдруг в этой истории есть нечто такое, что она ему не рассказала? Его тревожило, как отчаянно он желает знать правду. Рутвен чувствовал себя слепым, как и сказал Анише.
Как, во имя Господа, обычные люди строят свои отношения? Как мужчина может доверять женщине, не зная, что она думает на самом деле? Мысль о том, что он никогда не сможет заглянуть в душу Грейс, была столь же воодушевляющей, сколь и гнетущей.
Даже поцелуй, на который он соблазнил Грейс, явился для него новым, безумно волнующим опытом. Раньше, за редкими исключениями, когда Рутвен начинал ухаживать за женщиной, он с самого начала знал, что та отвечает ему взаимностью. Но Грейс пробудила в нем инстинкт охотника, и когда она трепетала от его прикосновений, его душа и тело наполнялись ликованием. Боже милостивый!
Неужели он ухаживает за Грейс Готье?
Это никуда не годится. Даже если Грейс не девственница, она определенно неопытна. Более того, он не собирается повторять ошибку с женитьбой. Когда их отношения начнут развиваться, он сможет постигнуть ее душу, узнать, о чем она думает, к чему стремится. Но рассудок быстро отступал под натиском страсти. С того жаркого поцелуя в Уайтхолле Рутвен потерял способность ясно мыслить. Его бессонные ночи превратились в пытку. Он жаждал Грейс всей душой или тем, что осталось от нее. И хотя нашлось бы немало женщин, готовых его утешить, Рутвен даже не задумывался о такой возможности. Он устал совокупляться подобно животному, когда его мозг лишь наполовину участвует в процессе.
Впереди виднелось несколько деревьев с лужайкой внутри. Когда они добрались до нее, Рутвен свернул с верховой дорожки. Грейс двинулась следом, поравнявшись с ним.
Что случилось? поинтересовалась наконец она.
Маркиз оторвал взгляд от жилки, пульсирующей у нее на шее.
Грейс, тихо спросил он, у вас есть оружие?
Ее лицо едва заметно дрогнуло.
Что? Нет! Она замолкла, колеблясь. Вообще-то да. У меня сохранилось оружие моего отца.
Это интересно!
Набор револьверов системы Кольта, подарок мамы по случаю юбилея. Но у меня нет патронов, так что мальчики не могут случайно Она нахмурилась. О Боже! Что произошло?
От облегчения Рутвен на мгновение прикрыл глаза. Это пистолеты ее покойного отца. Понятно, что она возит их с собой. Вполне возможно, что в тех потертых сундуках, которые доставили в его дом, содержится все ее достояние. Ведь она дочь военного.