Даже хорошее воспитание и полное безразличие к незнакомцам не могло бы удержать человека от того, чтобы не разглядывать этих двух женщин, являвших
собой потрясающее зрелище. Старшая, которая, по всей видимости, сопровождала следовавшую за ней младшую, была высокой и имела очень солидный вид. Величественно вскинув голову, она двигалась так, как будто вокруг никого не было и она находилась одна в своем собственном кабинете. На ней было темно-фиолетовое бархатное платье, которое дополнялось шляпкой с бархатными лентами и великолепным кружевным шарфом. Однако взгляды присутствующих недолго задерживались на старшей даме, так как все внимание привлекала к себе младшая. Она была стройной и очень юной, в ее утонченном лице и огромных темных глазах было нечто такое, что заставляло подольше задержать на ней взгляд. Но, возможно, не только ее лицо обращало на себя внимание. Казалось, отблески пламени в газовых рожках, попадая на ее золотистые волосы, так и оставались в мягких волнах, которые, разделенные прямым пробором, сходились в очень элегантный узел на затылке. Создавалось впечатление, будто эта сверкающая масса золотых волос слишком тяжелая ноша для ее грациозной шейки.
Когда она шла по залу, от всего ее облика исходило ощущение красоты, юности и чистоты. Ее лицо было очень бледным, почти таким же белым, как точеные плечи, которые открывал низкий вырез платья. Ее платье тоже всех удивило: оно было серым. Серый газ лежал на чехле из ниспадавшего тяжелыми складками атласа, легкая драпировка переходила в крохотный турнюр, как и требовала последняя мода.
Вся в сером, она казалась призраком, который движется по залу. Когда она поравнялась со столиком сэра Роберта, он заметил, что в волосах, там, где обычно женщины прикалывали цветы, у нее были серые бархатные листья, казавшиеся тенью на мерцающем золоте. Пока они шли через зал, девушка ни разу не посмотрела в сторону. Наконец они подошли к столику, и официанты бросились подавать им стулья.
Леди Виолетта тихо вздохнула.
Ее жемчуг, Роберт! Ты видел, какой у нее жемчуг!
Сэру Роберту показалось, что голос леди Виолетты вернул его на землю. Он смотрел в лицо Мистраль и вспоминал их утреннюю встречу, когда он увидел ее утонченный профиль на фоне выплывавшего из-за горизонта солнца. Он вспоминал выражение темных глаз в тот момент, когда она молилась.
Он знал, как изящно выгибаются ее губы, когда она улыбается; он знал, с какой неповторимой грацией она поднимает голову и как длинные темные ресницы отбрасывают тень на бледное лицо. Но тогда он не знал, что у нее золотые волосы. Почему-то он решил, что они темные возможно, из-за того, что их скрывал темный капюшон.
А волосы оказались золотыми золотыми, как само солнце, которое поднялось из-за гор и разбудило море. Сэр Роберт смотрел на нее и думал, что она затмила всех женщин в зале. В ее простоте, в ее мрачном платье, в белизне и совершенстве ее открытых плеч, перед которыми мерк блеск драгоценностей и тускнело роскошное убранство зала, было нечто необычное.
Ты видел жемчуг, Роберт? настаивала Виолетта, и он сообразил, что так и не ответил на ее вопрос.
С усилием он перевел взгляд с Мистраль на сидевшую рядом с ним женщину. Он никогда раньше не замечал, подумал сэр Роберт, как старо иногда выглядит Виолетта. Ему всегда казалось, что она очень молода даже моложе его, но сейчас он увидел, что это впечатление обманчиво.
А она все ждала от него ответа.
Ее жемчуг? переспросил он. Нет. А разве на ней был жемчуг?
О, Роберт! Все вы, мужчины, такие! Конечно, на ней был жемчуг, да еще какой! Я в жизни не видела ничего подобного. Он был серым!
Глупости! сказал сэр Роберт. Просто его оттеняло платье.
Он опять перевел взгляд в дальний угол, но как ни старался, так и не смог разглядеть ни ее ожерелья, ни ее лица, хотя и видел ее золотые волосы.
Да нет, говорю тебе, он был серым, настаивала леди Виолетта. Уверена, вы, Артур, тоже заметили.
Она самая настоящая красавица, ответил лорд Дрейтон. Сейчас мы выясним, кто она такая. Эй, официант! Он поманил к себе официанта. Передай Альфонсу, что я хочу с ним поговорить.
Слушаюсь, месье.
Официант поспешил к метрдотелю, однако оказалось, не только у них возник подобный вопрос, так как Альфонс, знавший всех и вся, метался от столика к столику. Прошло некоторое время, прежде чем он смог добраться до столика лорда Дрейтона.
Вы хотели поговорить со мной, милорд? спросил он.
Кто она, Альфонс?
Молодая дама в сером? уточнил он.
Естественно! Разве в зале есть еще женщина, которая сегодня заслуживала бы такого внимания?
Она записалась как мадемуазель Фантом, милорд, но я понял, ее тетушка та дама, которая ее сопровождает, путешествует инкогнито.
Да неужели! Но кто же она?
Ты ведь всех знаешь, Альфонс, настаивал лорд Дрейтон.
Сожалею, милорд, на этот раз я ничем не могу помочь. Я уверен, что никогда раньше их не видел.
Значит, они не так много путешествовали, заключила леди Виолетта, ведь Альфонс успел везде побывать, не так ли?
Метрдотель поклонился, польщенный ее словами. Он больше всего любил лесть именно такого рода.