XXIII
Шевкет сегодня привез свежего кофе из Стамбула, сказала она и поставила перед ним маленькую чашечку. Потом придирчивым взглядом обвела комнату. Простыни у тебя, Али Риза-бей, совсем почернели от грязи. Завтра утром отдашь их мне, я постираю. Ты опять кашляешь? Надо купить лекарства и растереть тебе спину Тебе не холодно под одним одеялом? А то я могу дать тебе свою душегрейку
Хайрие-ханым невозможно было узнать: добрая, ласковая просто ангел. Подумать только, какая вдруг заботливость! Но вместо того чтобы благодарить ее за столь трогательные знаки внимания, которого он давно не удостаивался, Али Риза-бей нахохлился, насторожился, будто зверь, которого ласкают, пытаясь приручить, и недоверчиво покосился на жену.
Закончив осмотр комнаты и проявив необходимую заботу о благополучии и здоровье мужа, Хайрие-ханым наконец присела рядом с ним.
Али Риза-бей, хочу с тобой поговорить, тревогами своими поделиться, начала она. Что будет с нами?.. Впереди зима. В доме ни полена дров, ни куска угля. Детям надеть нечего. Уже сейчас от холода зуб на зуб не попадает Что будем делать?..
Увидев жену с кофейным подносом в руках, Али Риза-бей догадался, о чем пойдет разговор. Тем не менее он молчал, думая о чем-то своем.
Что ты скажешь, Али Риза-бей? переспросила она, не дождавшись ответа.
Мне сказать нечего. Али Риза-бей пожал плечами.
То есть как нечего? раздраженно вскричала Хайрие-ханым. Разве не ты хозяин в доме?
Ну да, когда деваться больше некуда, тогда хозяин я, ответил Али Риза-бей с горькой усмешкой, не сходившей последнее время
с его губ. Зато когда в доме появляются деньги, хоть несколько курушей, тогда хозяин в доме кто угодно, только не я. Вы меня тогда и за человека не считаете
На такие слова следовало бы, конечно, рассердиться, ответить порезче, хлопнуть дверью и уйти из комнаты. По правде говоря, Али Риза-бей именно на это и рассчитывал.
Лучше бы она вспылила, устроила бы скандал, тогда ему не пришлось бы вникать во все эти бредовые планы, которые ничего не сулят, кроме новых бед. Но она сдержалась.
Раньше ты не был таким, Али Риза-бей, с укором сказала она.
Это правда, согласился Али Риза-бей. Когда-то я был другим человеком, а стал подлецом. Все деньги трачу на женщину, играю в карты, пью
Хайрие-ханым прикусила губу, но и на этот раз стерпела. Скандал явно не входил нынче в ее расчеты.
Али Риза-бей, ты несправедлив, все тем же примирительным тоном сказала она. Если не с тобой, то с кем же еще я могу посоветоваться, кому пожаловаться? Наши дочери хоть и выросли, но так детьми и остались. За них нам с тобой отвечать!.. Вот об этом давай и поговорим.
Старик уже понял, что ему не удастся избежать неприятного разговора. Ну что ж, он согласен ее выслушать и готов к любым сюрпризам.
Говори, ханым, послушаем, чего ты хочешь. Хайрие-ханым хотела не так уж много.
В последнее время Шевкету очень трудно. Мальчик влез в долги. Теперь навалились новые неприятности, и бедняга совсем приуныл. Конечно, в эти тяжелые дни несчастному мальчику надо помочь. Ведь уже несколько дет он самоотверженно держит на своих плечах весь дом.
Все понятно, ханым-эфенди, нетерпеливо перебил ее Али Риза-бей, он все ждал, когда она доберется до главного. Ты не говоришь только главного: где взять денег?
Хайрие-ханым, потупив глаза, робко произнесла:
Знаю, ты будешь, недоволен, но у меня такое предложение: взять в банке лир триста четыреста. Шевкет говорит, что самое большое за полгода он сможет расплатиться.
Значит, с Шевкетом ты уже все обсудила?
Что ты! испуганно воскликнула она. Я же вижу: сын из сил выбивается. Ты не представляешь, Али Риза-бей, как болит материнское сердце!..
Ладно, ладно, перебил ее Али Риза-бей. Уже все ясно. Вот только, как мне известно, в банке денег не дают без залога.
Ну так что ж? Заложим наш дом!..
Али Риза-бей удивленно посмотрел на жену.
Шевкет за полгода, ну, самое большое за год, все выплатит.
Старик молчал.
Неужели ты не доверяешь сыну? Разве ты не знаешь нашего Шевкета?
Али Риза-бей вопросительно глядел на жену.
Ну, скажи что-нибудь. Чего ты на меня уставился? Али Риза-бей прищурил глаза и ухмыльнулся.
Воистину мир стал неузнаваем. Я могу понять, почему вместе со всем миром изменились наши дети. Но что случилось с тобой, почему изменилась ты этого я никак не возьму в толк.
О чем ты говоришь, Али Риза-бей? Хайрие-ханым попыталась даже улыбнуться. С чего бы мне меняться?.. Какой была, такой и осталась
Сердитым жестом Али Риза-бей остановил жену.
Помилуй бог, где моя прежняя, благоразумная и добрая, как ангел, жена? Где? Откликнись!.. Да ты в подметки ей не годишься. Мне незачем скрывать, ханым, что я думаю о тебе: ты внушаешь мне ужас, Хайрие, слышишь, ужас! Старый дом это единственное паше достояние. Что будет, если мы и его лишимся? Пойдем умирать к соседям? Да как у тебя язык повернулся предлагать мне такое?
Хайрие-ханым вскочила точно ужаленная.
Все понятно, Али Риза-бей! Была раньше пословица: «Отец сыну сад с виноградником, а сын отцу гроздь винограда». А теперь стало наоборот! Сын кормит-поит отца своего да еще кучу его детей, а отец, видите ли, не хочет развалившийся дом заложить, чтобы сыну родному помочь. И это называется заботливый родитель! А зачем оскорблять беспомощную женщину? Ежели ты хозяин дома, так скажи прямо: «Нет!» и дело с концом