Первыми примчались плотвицы. Гуртом налетели на всплывшую корку и, поддавая её носами, угнали за траву.
Потом приплыл плавунец. Загребал ногами-вёслами и переваливался с боку на бок, как неуклюжая водяная черепаха. Схватил обрывок червяка и уволок в темноту.
А я всё ждал и покачивался над поляной, как огромный резиновый дирижабль.
Приплыли два окуня, ощетинились дикобразами, уткнулись носами в дно. Вытянули белые губы вот-вот свистнут! «Дунули» в угощение так и завихрилась муть. Всосали всплывших личинок и помахали мне хвостиками.
И тут я заметил щурёнка. Даже не знаю, откуда он появился. Стоит неподвижно, глаза выпучил как зелёная ящерица. Но вдруг плавнички его затрепетали, он пошевелился и... повис вниз головой. Нацелился, как стрела!
Ну да, нацелился: на дне извивался червяк. Щурёнок стрельнул в него, вцепился и затряс червя, как собака крысу. Потом с трудом проглотил. Живот у него раздулся. И он беспомощно опустился раздутым животом на песок.
Рыбий кормовой столик действовал не хуже птичьего. Дождался бы я и новых гостей, да невозможно замёрз. Так замёрз, что вокруг меня заплясала рябь. Очень жалею: мало ли кто ещё мог в гости прийти! Озеро не малое что в ширину, что в глубину. Много в нём разных жильцов.
НАСЕДКА
***
Уж насмотрелись так насмотрелись!
И под водой побывали даже.
Ну, в воду-то ты меня заманил. Сам бы я туда ни ногой. Что мне, лесовику, под водой-то делать?
Не век же тебе всё в лесу да в лесу! И горы посмотреть надо бы, и пустыни. Да и леса на земле разные. Слыхал про леса розовые?
Рассказывай...
И расскажу! Сидел я под ШАПКОЙ в горах, пустынях и в лесах необыкновенных. На всякое насмотрелся...
ЛЕС РОЗОВО-СЕРЕБРИСТЫЙ
Седые раскидистые деревья кажутся заиндевелыми, покрытыми пушистым инеем. Под ними нежно-розовые кусты. Они похожи на копны розоватого пуха. Кажется, дунь и всё улетит!
А какая опушка у этого леса! Понизу розовая полоса, над ней полоса седая. И над всем этим розово-сизым яркое синее небо.
Седые деревья это деревья джиды. Или, как их ещё называют, деревья серебристого лоха. Они похожи на нашу плакучую иву: ветви обвисли густыми прядями, листья длинные, узкие, серебристые.
На ветках жёлтенькие цветочки. Их очень много, но они крошечные, почти незаметные. Зато запах их слышен издали. Запах у них особый: если хоть раз вдохнул, никогда уже не забудешь. Вспомнишь серебряный лес и сразу ощутишь этот запах.
Кусты, похожие на копны розоватого пуха, это кусты тамариска. Розовые с ног и до головы: от стволиков до кончиков веток. Сравнивайте с чем хотите: с розовым инеем, с розовым пухом, с розовой пеной из розовых пузырьков. Пчёлы гудят в нагретых ветвях, варят розовое варенье.
У невиданного леса и название неслыханное тугай. Не бор, не тайга, не дубрава, не роща, а таинственное тугай.
Тугай пропитался красками юга. Яркие бабочки, яркие птицы и травы. На солнечные тропинки из тенистых зарослей по утрам выходят фазаны. Перо их багрово вспыхивает и переливается. Это живые жар-птицы! Когда они взлетают, кажется, вспыхивает фейерверк!
На серых сухих сучках любят сидеть щурки. Птички совершенно тропического облика и окраски. Лазоревые грудки, жёлтые горлышки, золотистые спинки. И красные как рубины! глаза. Когда они проносятся над кустами розовых тамарисков, в глазах рябит.
Голубые сизоворонки кричат резкими трескучими голосами. Овсянки, похожие на канареек, поют старательно, задирая клювики в небо. Порхают удоды, похожие на пёстрых огромных бабочек. И воробьи тут не обыкновенные, а испанские: очень яркие, очень пёстрые, страшно горластые.
Вечера в тугаях тихие, насторожённые. Вдруг отчаянно закричит фазан и захлопает быстрыми крыльями. Значит, лиса или дикий кот спугнули его с земли.
Услышишь сердитый звериный рёв. Рёв никого не пугает: ревёт косуля. У этого безобиднейшего существа почему-то очень страшный голос.
Шелест тростников, дробный топот: на поляну выбежали кабаны.
Звонко и сильно свистит соловей.
Жёлтая луна показалась за корявыми, изогнутыми стволами. Ночь. Пахнет цветущей джидой. Незабываемый запах. Незабываемый уголок нашей земли.
ПЫЛЬНЫЕ ЗАЙЦЫ
Меня увидел, рванулся назад, а пыль с него столбом! По дороге помчался, а со спины пыль волной. От лап до ушей в пыли ну и неряха!
Каждое утро встречал я таких пыльных зайцев. Встречу и удивляюсь: где это он так извозился? Хоть на сучок его вешай и палкой пыль выколачивай.
Оказалось, что зайцы прямо как курицы! «порхаются» в пыли. Как-то иду и вижу: заяц в пыли валяется и ногами длинными дрыгает. На одном боку поёрзал, на второй перевалился. На втором поёрзал спиной о дорогу чесаться стал. Накатался, наёрзался, надрыгался да как встряхнётся. Пыль клубами пошла, будто гриб-пыхтун лопнул! По дороге помчал словно смерчик пыльевой завихрился.
Каждое утро из сырых тугаев выходят на сухие дорожки зайцы. Ложатся мокрыми животами на тёплую пыль. А шкурка линяет, начинает чесаться. Вот заяц и дрыгается. И до того
выкатается в пыли, что даже лисицы, глядя на него, плюются...
Соловей и Лягушка
Только солнце садилось на лес лягушка и соловей начинали петь. Лягушка урчала и квакала, а соловей щёлкал и свистел.