Снаряды тральщиков рвутся теперь у борта второго транспорта. У него сбита фок-мачта, но он уходит к берегу.
Ветер с моря относит дымовую завесу, поставленную катерами, и Стешенко теперь и без бинокля видит подбитый транспорт. Наполовину затонув, он лежит на борту. Из трюмов его медленно поднимается черный дым пожара.
- Один! - удовлетворенно говорит Стешенко и смотрит на Ратнера, который стоит на площадке у дальномера.
Ратнер молчит, он недоволен. Этот вражеский корабль сидит на мели, а второй, прижимаясь к берегу, явно уходит из-под огня. Кого же он поведет в Поти?
В это время катера противника поворачивают и полным ходом идут на сближение с тральщиком.
- Огонь по головному катеру! - приказывает Федоренко.
Носовое орудие Коклюхина уже пристрелялось. Вспыхивает оранжевое пламя, и катер на полном ходу зарывается в воду. Другие катера сейчас же отворачивают и прикрывают его дымовой завесой.
Тральщики продолжают преследовать второй транспорт, когда штурман Хомяков докладывает Стешенко:
- Глубины все уменьшаются. Близко берег. [43]
- Есть, штурман! Сейчас будем поворачивать! - озабоченно отвечает Стешенко. В это время, прикрывая уходящий транспорт, вражеский миноносец идет на сближение.
И снова тральщики стреляют по глубоко сидящему в воде миноносцу.
Стешенко увлекся, ему, так же как и комендорам у орудий, стало жарко, он распахнул меховой
реглан, сбил на затылок шапку. Ратнер больше не вмешивался в управление огнем, молча наблюдая за ходом боя.
А снаряды ложатся уже возле тральщиков. Стешенко ясно видит бледные вспышки и дымок на борту миноносца, слышит свист и грохот разрывов. У левого борта тральщика «Арсений Расскин» поднимается водяной столб и обрушивается на палубу. Кажется, что корабль получил прямое попадание: он вздрогнул, зарылся носом в волну, но хода не сбавляет.
Разорвавшийся у борта снаряд встряхивает корабль. Царевский хмурится, предчувствуя недоброе. В это время по телефону из машинного отсека докладывают, что лопнули болты у арматуры клапанов дизеля. Чтобы устранить аварию, надо остановить дизель. Но в разгар боя, когда артиллеристы уже пристрелялись по вражескому кораблю, это делать нежелательно.
- Дизель останавливать нельзя! - твердо отвечает механику Царевский.
- Что случилось? - спрашивает его находящийся на мостике капитан-лейтенант Аверчук.
- Авария в машине, а ход сбавить нельзя, - невесело сообщает Царевский.
Аверчук легко сбегает по ступенькам трапа, по скользкой палубе и открывает люк в машину. Оттуда поднимается перегретый маслянистый воздух. На палубе зима, а внизу тропическая жара. Спустившись в машину, Аверчук видит у аварийного дизеля коммуниста мичмана Иванова. Дизель работает. Увидев Аверчука, мичман докладывает;
- Никогда еще не приходилось так делать, но постараемся заменить болты, не останавливая машины!
Дизелисты Гречишкин и Волкодав помогают мичману. В это время корабль снова вздрагивает от залпов собственных пушек, а через несколько минут слышится резкий [44] звонок. «Командир, наверное, на мостике волнуется!» - Аверчук снимает телефонную трубку.
И вдруг слышит веселый, довольный голос Царевского:
- Молодцы машинисты, так держать! Сейчас комендоры влепили снаряд прямо в трубу миноносца!
Когда Аверчук поднялся наверх, бой, по существу, был уже закончен. Снаряд тральщика попал как раз в середину миноносца.
Над кораблем вспыхнуло пламя, и повалил густой черный дым.
Катера противника, идя на выручку миноносцу, ставят дымовые завесы, и уцелевшие корабли ложатся курсом на юг.
- Дальше не ходить! - командует Ратнер. - Артиллеристу доложить, сколько осталось боезапаса!
Преследовать корабли врага не имело смысла. Транспорт уходил со скоростью до двенадцати узлов. Вражеские корабли прижимались к берегу, стараясь держаться под прикрытием береговых батарей.
Идти на прорыв противник не решился, а оттеснить вражеские корабли в море, где находился эсминец «Сообразительный», не удалось.
И все же итоги боя удовлетворили Ратнера: переход немецкого конвоя в Одессу был сорван. Потоплен сторожевой фашистский катер; головной транспорт, получив несколько прямых попаданий, выбросился на мель. Корабли охранения оставили его и ушли со вторым поврежденным транспортом в базу.
Схватка с кораблями противника длилась почти два часа. В течение этого времени Ратнер передавал контрадмиралу донесения о ходе боя и получал от него распоряжения.
Теперь бой был закончен. Ратнер приказал открыть огонь по селению Шаганы, где, по данным разведки, располагались немецкие части.
С берега противник не отвечал, и корабли легли на обратный курс к кавказским берегам.
Уже на второй день по выходе из Поти над кораблями Янчурина появился наш самолет-разведчик. Он сбросил вымпел, где сообщил, что обнаружил вражескую подводную лодку. Она пыталась атаковать тральщик с левого борта. Янчурин умело организовал ее поиск и атаку, и лодка была отогнана. [45]
В 9 часов 20 минут 13 декабря корабли Янчурина были обнаружены вражескими самолетами-разведчиками. Янчурин приказал открыть зенитный огонь. Один «юнкерс» задымил и, теряя высоту, ушел в сторону берега, но второй продолжал наблюдать за кораблями.