Выбравшись на утоптанный тракт и, убедившись, что непосредственная опасность миновала, я повернулся к командиру столь неожиданно появившегося отряда.
Кто вы, наши спасители?
Офицер с погонами штабскапитана цепко скользнул взглядом по нашей компании задержавшись на мгновение на подполковничьих погонах Горшкова, и, поняв что я тут главный, вытянувшись по стойке смирно отдал честь и представился:
Штабскапитан Мостовский, сто тридцать третий Симферопольский полк. С кем имею честь?
Я, генераладъютант Великий Князь Михаил Александрович.
Мостовский вытянувшись, как на параде, попытался официально доложиться:
Ваше Императорское Высочество, специальная группа
Отставить, штабскапитан. Мы не на плацу. Хочу выразить вам благодарность от своего имени и от имени моих спутников. Право, если бы не столь счастливое появление вашего отряда, то не встретить бы нам завтрашний рассвет.
Крепко жму руку Мостовского. Тот явно польщен, хотя и пытается скрыть это под маской видавшего виды служаки. После чего он обменивается рукопожатиями с Джонсоном и Горшковым.
Беру инициативу в свои руки.
Итак, откуда и куда вы, так удачно для нас, направлялись?
Мостовский несколько напрягся, но затем видимо на чтото решившись, ответил:
В Могилев. В Ставку Верховного Главнокомандующего.
Вот так презабавный случай! Мы направляемся туда же. Но, признаться, я полагал, что вы движетесь из Могилева на звуки выстрелов. Если не секрет, что вы делаете в лесу в столь поздний час?
Штабскапитан,
пока я это все говорил, цепко оглядывал окружающие кусты, словно ожидая там увидеть засаду или группу захвата.
Мы, Ваше Императорское Высочество, пытаемся попасть в расположение Ставки, в обход возможных неприятностей. Простите, Ваше Императорское Высочество, но мы опасные спутники и я не уверен, что ваше присутствие остановит моих преследователей от атаки. Тем более что вы без формы.
Лязг затвора винтовки в руках Георгия подсказал, что словам Мостовского поверил не только я один.
Любопытно. Однако, кто же вас пытается перехватить, если не секрет?
Извините, Ваше Императорское Высочество, но я не могу ответить на этот вопрос. Это не моя тайна. Могу лишь сказать, что от этого, видимо, зависит судьба России.
Я с удивлением смотрел на Мостовского. Вот так. Судьба России. Не больше и не меньше! Хотя лицо штабскапитана и не допускала мысли о том, что он шутит или рисуется, но вот так, два человека, у каждого из которых есть некая секретная миссия в Ставку, просто так сталкиваются в ночном заснеженном лесу? И один из них спасает жизнь другого? Что это каприз судьбы или ничего не значащий случай? Но события последних суток, полных жутких происшествий и чудесных спасений, жестко доказывали мне, что случайности вокруг меня в этом времени происходят крайне редко.
Как ваше имяотчество, господин Мостовский?
Александр Петрович, к вашим услугам.
Так вот, Александр Петрович, хочу предложить вам совместный вояж в Могилев.
Но
Нет, нет, Александр Петрович, не возражайте. В крайнем случае у меня появится возможность вернуть вам долг и спасти в свою очередь вашу жизнь. Не лишайте меня такой возможности, прошу вас!
Мостовский на мгновение кинул взгляд в сторону своих бойцов и кивнул.
Хорошо, Ваше Императорское Высочество. Я согласен.
27 февраля (12 марта) 1917 года.
Ссылаюсь на телеграмму главкосеву [Главнокомандующему Северным фронтом авт] военного министра от сегодняшнего числа N197. Государь Император повелел: генераладъютанта Иванова назначить главнокомандующим Петроградским военным округом. В его распоряжение с возможной поспешностью отправить от войск Северного фронта в Петроград два кавалерийских полка из самых прочных, надежных, одну пулеметную команду Кольта для георгиевского баталиона, который едет из Ставки. Нужно назначить прочных генералов, так как, повидимому, генерал Хабалов растерялся. [] Такой же силы наряд последует от Западного фронта, о чем иду говорить с генералом Квецинским. Минута грозная и нужно сделать все для ускорения прибытия прочных войск. В этом заключается вопрос нашего дальнейшего будущего. До свидания. Алексеев.
Пока мы беседовали солдаты Мостовского поставили на дорогу сани. За санями билась в конвульсиях Рыжуха Тихона. Тот причитал и гладил свою лошадку, а один из солдат чтото горячо втолковывал крестьянину. В конце концов Тихон кивнул и, погладив лошадь в последний раз, отвернулся. Раздался выстрел и все затихло.
Я повернулся к Джонсону и тихо спросил:
Николай Николаевич, вы при себе имеете деньги заплатить Тихону за лошадь и сани? Я потом отдам.
Тот с удивлением посмотрел на меня и, кивнув, пошел общаться с крестьянином. Через пять минут заметно повеселевший Тихон, при помощи солдат, прятал в лесу сани.
Вот прохиндей! Джонсон аж задохнулся. Уверял меня, что все сломано и придется покупать новые, а вот поди ж ты прячет. Явно собирается их забрать, купив лошадь в Могилеве!
Да, Николай Николаевич, все, все, что нажито непосильным трудом все ж погибло
Снова удивленный взгляд.
Это вы о чем?
Да так. Кино про инженера Тимофеева вспомнил. М-да. Так, где там Тихон?