Когда в конце улицы появились посетители, мы с Гришкой уже заканчивали расчищать снег перед воротами, а Настя побежала сообщить матери, что скоро мы придем пить, заработанный нелёгким трудом, чай. Увидев полицейских, я отправил Гришку домой и, воткнув лопату в снег, дожидался, когда те подойдут.
- Здравствуйте, Алексей! первым поздоровался Гурьев.
- Здравствуйте, Артемий Николаевич, здравствуйте Игнат Степанович! весело поздоровался я. Что привело вас в такую рань?
Гурьев не стал тянуть кота за хвост, а сразу перешёл к главному:
- Арсений Владимирович, просил передать вам свои извинения.
- Вот как! засмеялся я. Значит, извиняется барин. Ну, как говорится: бог простит! Можете ему передать, что я тоже извиняюсь. Вспылил, знаете! И потому вёл себя непочтительно.
- Вы это сами ему можете сказать. Он приглашает вас снова встретиться сегодня в два часа.
- Приглашает, значит. В два часа, говорите - я сделал вид, что задумался. Хорошо, в два часа буду в полицейском участке.
Тут на крыльцо выскочила Настя и позвала меня на чай. Я посмотрел на Гурьева, потом на молчаливого городового, и сказал:
- А пойдёмте, господа, чайку попьём.
Увидев, что Гурьев готов был отклонить предложение, настойчиво произнёс:
- Пойдёмте, пойдёмте, Артемий Николаевич! Я вас познакомлю с замечательной женщиной, ко всем прочим своим достоинствам, она еще и хороший художник. Именно из-за неё у нас, слава богу, не случилось с вами дуэли.
Артемий, вспомнив нашу первую встречу, засмеялся и сказал:
- Кстати о дуэли, Карл Оттович сказал, что вы неплохо стреляете из револьвера.
- Ну как сказать! Если бы вы меня вызвали, то из револьвера я бы вполне уверенно попал в вас с шагов сорока, а с двадцати в любую часть тела на выбор. Правда, из классических дуэльных пистолей этого у меня бы не получилось. Я их и не видел-то ни разу, не то, что стрелять!
- Тогда я правильно сделал, что не стал вызывать вас на дуэль, - окончательно развеселился Гурьев.
- Ну так что, идём?
- Пошли!
Когда мы ввалились в дом к Дарье, та удивлённо взглянула
на нас.
- Дарья Александровна, позвольте представить вам моего хорошего знакомого, Гурьева Артемия Николаевича, а Игната Степановича, защитника нашего, представлять нужды нет. Вы и так его хорошо знаете.
После церемонии представления, нас пригласили попить чаю. Дарья не знала как себя вести в присутствии незнакомого гостя, поэтому мне пришлось трещать без умолку. Но и Артемий не остался безмолвным и разговор поддержал:
- Дарья Александровна, Алексей говорит, что вы хорошо рисуете, можно взглянуть на ваши работы?
- И, правда, Дарья Александровна, покажите что-нибудь из новых рисунков, - поддержал я Гурьева.
По-видимому, Дарьюшка за последние месяцы довольно много общалась с Аннушкой и её подругами, и те убедили её, что она неплохо рисует, поэтому она не стала стесняться и, встав из-за стола, принесла папку. Прежде чем подать папку Гурьеву, она вынула оттуда один лист и протянула его Горлову:
- Игнат Степанович, вот возьмите. Это подарок от меня.
Игнат взял листок и замер, всматриваясь. Я заинтересовался и попросил Игната показать рисунок. Тот нехотя протянул листок мне. Нет! Определённо Дарья не обделена талантом. Изображённый в полный рост городовой Горлов, вид имел молодецкий. Сразу было видно, что у такого не забалуешь. Но вместе с тем в рисунке присутствовала и насмешливая нотка. Создавалось впечатление, что художник чуть иронизирует над симпатичным ему человеком.
- Посмотрите, Артемий Николаевич, каков молодец! - показал я портрет Гурьеву.
Тот взял листок и стал его рассматривать, отрываясь, чтобы взглянуть на оригинал. Наконец он вернул рисунок хозяину со словами.
- Вы здесь, Игнат Степанович, очень похожи. Закажите рамку со стеклом, вставьте туда портрет и повесьте дома на стенку. Родственники будут вами гордиться.
Горлов принял лист и растерянно держал его в руках, боясь помять. Видя это, Дарья сказала:
- Настя, принеси Игнат Степановичу пустую папку.
Девчонка метнулась в другую комнату, вернулась с папкой и отдала её Горлову. Тот бережно уложил туда портрет:
- Благодарствую, Дарья Александровна!
Артемий тем временем внимательно просмотрел остальные рисунки.
- Дарья Александровна, я конечно не специалист, но мне ваши акварели понравились. Вы картины не пишете?
- Пишет она картины, - встрял я. Дарья Александровна, вы портрет Аннушки, ну то есть Анны Николаевны, дописали?
- Да! радостно кивнула женщина.
- И что, уже подарили? заинтересовался я.
- Нет еще. Мы решили организовать выставку моих работ в зале госпожи Ивановой перед самым концертом, и Анна Николаевна согласилась, чтобы я там и её портрет показала.
- Вот даже как! сделал я вид, что удивлён, хотя и сам подсказал Саре эту идею. - А можно нам взглянуть на этот портрет?
Дарья неуверенно кивнула и вынесла, вставленный в довольно простую раму, портрет нашей красавицы.
- Вот! тихо и чуть краснея произнесла она.
Однако! Молодая и очень красивая женщина радостно смотрела с полотна прямо на зрителя. И было понятно, что она просто счастлива видеть дорогих гостей, которые только что вошли. А выглядывающая из-за материнской юбки любопытная рожица будущей ведуньи, только подчеркивала это впечатление.