Не ответив на приветствие, в достаточно грудой форме:
- Знаю, что я Сталин, а вот в том, что Вы мне «товарищ» - сильно сомневаюсь!
Вообще-то я про этого «главного танкиста РККА», многое читал и хорошего и плохого. Скорее всего, так и было истина всегда где-то посередине.
Но априори считая каждого «краснозвёздного оленя» конченным мудозвоном и, ни кем другим, я на него конкретно вызверился:
- Есть люди, Федоренко, при одном лишь взгляде на которых чувствуешь лютую неприязнь
Привстав, опершись руками об край письменного стола, рычу усцурийским тигром:
- И к этой плеяде, в должной мере относишься ты!
Тычу указательным пальцем в побледневшего - как только что выпавший иней генерала, словно стволом пистолета:
- И я б уже давно пристрелил тебя к ебеням собачьим И до сих пор не сделал это только потому, что любой другой говнюк - пришедший на твоё место, может оказаться ещё большей сволочью!
Примерно так, в таком же стиле всю войну разговаривал с подчинёнными Жуков и, стал за это маршалом Победы. А почему бы и мне не последовать его примеру?
- Но я согласен с тобой возиться - лишь до первого твоего залёта, конченный недоумок!
По ходу, я перестарался: главный советский танкист впал в ступор.
Машу перед его остекленевшими глазами рукой, щёлкаю пальцами и наконец - отвешиваю хотя и лёгкую, но звонкую пощёчину:
- Как меня понял, приём?
Ответом, был вопль:
- ЗА, ЧТО?!
Заглядываю ему в глаза и с изрядной плотоядной ехидцей:
- А ты думаешь - пристрелить тебя прямо сейчас, так уж прям и не за что?
Беру его папки и даже не открывая их, а лишь положив на стол и прижав сверху ладонью - бегло читаю из «послезнания» все основные дефекты - выявленные при осенних испытаниях танков «Т-34» и «КВ», что заняло примерно час
Это произвело впечатление!
Затем:
- Я хорошо понимаю, что большинство из этих дефектов органически связаны с конструктивными промахами допущенными ещё на стадии проектирования и, трудно устранимы А то и вообще неустранимы. Но почему не делается, то что сделать возможно и причём - почти без всяких усилий? Взять хотя бы элементарнейшее обзорность. «Броня крепка, но танки наши».
Сделав из двух пальцев «козу» и резким движением - чуть не лишив собеседника зрения, приставляю к глазам:
- Наши новейшие танки слепошарые - как вождь древних греков Гомер, выглядывающий из-под хвоста Троянской лошади. Ты согласен с этим, Федоренко, или мне тебя всё же пристрелить?
С поспешной готовностью:
- Согласен, тов Но товарищи конструкторы говоря, что
Кулаком по столу:
- Да мне насрать, что они говорят! В танках гореть не им.
- А что же делать?
Насмешливо:
- Сухари сушить.
Главный танкист, ваше потерялся и поник Я же после довольно продолжительной паузы, изрядно помучив (что не скрою - принесло немало удовольствия), подсказываю:
- Во время польского похода нами были захвачено несколько польских танков «7ТР» и танкеток «TKS». При обследовании этой отстойно-убогой пшекской шелупони, нашими специалистами было обращено особое внимание на нечто полезное - что не грех скоопирайтить: перископический прибор инженера Рудольфа Гундляха. Он, по словам наших специалистов - прост и компактен, обеспечивает почти идеальный круговой обзор и при повреждении легко заменяется изнутри самого танка
С грохотом долблю кулаком по столу:
- Так почему же он до сих пор не скопирован и не состоит на вооружении наших танков?
Федоренко растерянно оправдывается:
- Тов Возможно Я не знал, это было ещё до меня!
Слегка остыв, всё же недоверчивым тоном спрашиваю:
- Не врёшь?
- Нет, тов
Прищурившись, на него глядя, почти ласково:
- Но теперь то, Федоренко, ты знаешь про этот прибор?
- Так точно! Знаю!
Я не стал ставить перед ним невыполнимых задач типа командирской башенки на трёхместной башне «Т-34» и развёрнутого поперёк корпуса дизеля Не самодур же какой-нибудь средневековый, в самом-то деле!
- Ну раз знаешь, значит к маю месяцу этого года чтоб каждый советский танк нового типа имел вращающийся перископический прибор наблюдения, как минимум - хотя бы у командира. К осени же этого года, его должен иметь каждый член экипажа находящийся в башне. Задача ясна?
- Ясна, тов!
«Втрое открытие» этих приборов произошло уже во время войны, когда по «Ленд-Лизу» стали прибывать британские танки с установленными на них перископическими приборами польского инженера Рудольфа Гундляха, выпускаемыми по довоенной лицензии. Лишь тогда наши конструкторы на пару с производственниками задвигались-зашевелились и, в довольно короткий срок - обеспечили их «скоопитайтенными клонами» советскую бронетехнику.
Если моя затея с репликой «МК-4» выгорит, то обзорность советских танков - возможно будет лучше чем у немецких, даже без пресловутой «командирской башенки» - уже навязшей притцей во язытцах. Ведь, последняя увеличивает высоту и общий силуэт танка, что крайне нежелательно.
Посмотрите на любую немецкую фотографию «Тигра», где командир торчит по пояс из башни:
«Командиры танков, которые задраивают люки в начале атаки и открывают их лишь после того, как цель достигнута, никуда не годятся или, по меньшей мере, второсортные командиры», - писал в мемуарах Отто Кариус, немецкий танковый ас.