спецшколы для «альтернативно одарённых». От младшего лейтенанта до капитана включительно сбоку штанов защитного цвета будет узенький красный лампасик, от майора до полковника два узеньких красных лампасика, у генералов один широкий, а у маршалов два широких красных лампаса.
Кулик отошёл от меня, буквально весь - от головы до ног, лучась от прямо-таки внеземного счастья. И у меня тоже - в полном и строгом соответствии с обратной связью, настроение поднялось: ведь это так здорово для человека осчастливить ближнего
А разве диктатор, тиран, деспот (и далее по списку) не человек?
Ещё какой!
Самый человечный человек.
***
Главное же событие первой половины дня, которое уверен будет иметь грандиозно-потрясающе последствия
В сравнительно отдалённой перспективе, конечно.
Из «Народного комиссариата электропромышленности» выделил «Наркомат радиопромышленности», на который поставил академика Иоффе.
Почему именно он?
Приходилось читать, что Абрам Фёдорович был не столько учёным - сколько организатором науки, а стало быть имеет вполне определённые организационные способности, очень надеюсь - что незаурядные.
Тот было, поначалу пошёл в глухой отказ:
- Я учёный, товарищ Сталин! Я никогда не руководил наркоматами.
Давая знать, что дискуссия в данном случае неуместна «яйцеголовых» не переспоришь, усмехаюсь:
- Вам ещё повезло, товарищ Иоффе! Я например - всего лишь недоучившийся семинарист и, никогда ещё не был ни Председателем Совнаркома, ни Председателем Верховного Совета, ни тем более Верховным Главнокомандующим
Голос мой стал несколько угрожающим:
- Так что не выёживайтесь товарищ академик, а назначьте себе заместителей, начальников главков по направлениям создав таким образом свою команду, вызовите директоров заводов и приступайте к работе.
Тот видит деваться некуда, и:
- Я согласен, товарищ Сталин.
Ну, что я говорил?
Умный человек оказался, недаром академик.
Даю первое задание:
- Нам с вами надо к лету, хотя бы вдвое увеличить выпуск продукции для Красной Армии и прежде всего танковых, авиационных и носимых пехотных радиостанций с кварцевым резонатором. Требуется резко увеличить производство радиолокационных станций не менее чем в пять раз! А для этого нашему радиопрому, необходимо в первую очередь прекратить выпуск всей гражданской продукции
Подумав, решил что учить академика нечего дядька уже взрослый, дееспособный и имеющий голову на плечах:
- А впрочем, сами решайте - что делать: Вам как Наркому видней. С моей же стороны, Вам будет оказана любая посильная поддержка.
Напоминаю:
- Слышали мой разговор с товарищем Вышинским? Готовьтесь в командировку, собирайте делегацию, готовьте список оборудования и технологий которые необходимо закупить.
Кроме всего прочего, имелось и ещё одно соображение: как среди советских, так и среди зарубежных учёных - академик Иоффе имел большой авторитет, поэтому заручиться его поддержкой перед ликвидацией Академии наук СССР, было бы не лишним.
С той же целью, я чуток приоткрыл перед ним свои далеко идущие планы:
- В будущем же, Абрам Фёдорович, я вижу ваш наркомат таким же мощным и влиятельным, как положим Наркомат авиационной промышленности Не меньше!
Подняв палец вверх:
- И только в ваших силах сделать так, чтоб это «будущее» - настало как можно раньше!
Вижу, от открывающихся перед ним перспектив - у академика буквально в зобу дыханье спёрло и понимаю:
«Всё будет на мази».
К Абраму Фёдоровичу подсел Глеб Максимилианович Кржижановский и, они о чём-то начали очень оживлённо трещать «Состаканились», стало быть.
«Ну, значит - всё будет на конкретной мази!».
В общем же, как и обещал на Съезде Верховного Совета СССР - поручил правительству скорректировать «планов громадьё» по Третьей пятилетке, добавив к принародно озвученным ещё полный отказ от программы строительства «Большого флота» - который «в реале» произошёл вскоре после начала войны и свёртывание возведение «Линии Молотова» на западной границе которое тоже будет прекращено после «внезапного и вероломного»:
- Все силы и ресурсы на Восток, товарищи! Впрочем, на эту тему мы с поговорим ещё: как со всеми вами вместе - так и с каждым по отдельности. И причём не раз и даже не два.
Глава 14. «Враг моего врага» или «окончательное применение еврейского вопроса».
Русский философ-эммигрант Иван Солоневич:
«Перед Россией со времен Олега до времен Сталина история непрерывно ставила вопрос: Быть или не быть? Съедят или не съедят?. И даже не столько в смысле национального суверенитета, сколько в смысле каждой национальной спины: при Кончаках времён Рюриковичей, при Батыях времен Москвы, при Гитлерах времен коммунизма дело шло об одном и том же: придет сволочь и заберет в рабство Тысячелетний прогресс человечества сказался в этом отношении только в вопросах техники: Кончаки налетали на конях, Гитлеры на самолётах. Морально-политические основы всех этих налетов остались по-прежнему на уровне Кончаков и Батыев».
Из записи беседы посланника президента США Гарри Гопкинса с Иосифом Сталиным, 31 июля 1941 г.:
«Он сказал мне, что в первую очередь русская армия нуждается в легких зенитных орудиях калибра 20, 25, 37 и 50 мм и что им нужно очень большое количество таких орудий для защиты своих коммуникаций от самолетов-штурмовиков.