Сергачёву только за банный вагон надо орден дать. Не говоря уже о том, что он под Брестом вытворял
Сергачёв скрывает смущение процедурой разливания настойки. Понемногу, на дно стакана. Лениво закусываем солёными огурчиками с салом.
А что он там вытворял? встревает Яков, хрустя огурцом. Хмыкаю.
Да по военному времени ничего особенного. «Геката» и «Аврора» тогда ворвавшийся в город немецкий полк с щебёнкой смешали. Вместе с той окраиной города. После гарнизон остатки вышиб и больше немцы в Брест не совались.
Ещё раз хмыкаю.
То ли после этого, то ли сразу у них такая установка была, не знаю. Но есть у немцев такое правило: если на участке фронта присутствует 152-миллиметровая артиллерия ну, или выше, то они в этом месте не наступают. Пытаются сначала найти и уничтожить и только потом. А бронепоезд в лесах обнаружить не просто. Отстрелялись и отъехали на пяток километров.
Обращаюсь к Саше.
Запиши, пока я не забыл. Сергачёва представить на следующее звание и орден Красной звезды. По совокупности.
Сидим в состоянии полнейшей и безответственной расслабухи. А чего нам? Небо затянуло плотно и надолго. По ощущениям, минимум, ещё на три дня. Так что авиация с обеих сторон почти на полном приколе. Немчура небось тоже отдыхает от наших бомбёжек. Хотя авиаразведка работает, в Минске есть аэропорт с бетонной полосой.
Армия здорово учит ценить такие минуты отдыха. Даже генералов. А уж во время войны любые крохи мирного быта идут по высшей золотой пробе. Особенно такие посиделки с близкими людьми. А кто может быть ближе, чем те, кто рядом с тобой кровь проливает
или может пролить?
У-п-с-с! Слегка улыбаюсь. Поймал ту ускользнувшую позавчера мысль, ещё в самолёте.
Да, помню я тот приказ о создании системы оповещения. И как часто бывает, хорошее или отличное исполнение приказа не замечается. Проваленное задание немедленно вызывает пристальное внимание, а успешно выполненное А чего там любоваться? Работает и хорошо! Постоянно весь фронт и я, в том числе, пользуемся этой системой, не задумываясь о её создателях и рядовых исполнителях.
Исправить это легко. Крайков, как и вся служба связи достойны щедрого поощрения. Но главная мысль не в этом
Что это с вами, товарищ генерал? беспокоится Сергачёв, сквозь которого смотрят мои расфокусированные глаза. Возвращаюсь в себя и хмыкаю.
Поначалу, друзья мои, я сильно удивлялся. Неужто мы настолько хороши, что половина вермахта с одним нашим фронтом ничего сделать не может?
Все переглядываются кроме Якова. Пацан клюёт носом и вроде норовит притулится прямо на лавке.
Кузнецову и Жукову накостыляли так, что они еле ноги унесли. А мы стояли и стоим.
Уже не стоим, товарищ генерал, проявляет перфекционизм Саша. Ну, да. Мы уже влезли в Восточную Пруссию.
Чем мы от них отличаемся? То же самое РККА
Вами, товарищ генерал, твёрдо заявляет Саша и Сергачёв согласно кивает.
Это понятно, что генерал Павлов ого-го, но всё-таки? А дело в том, поднимаю вверх палец, что мы сумели создать эффективную военную машину. Единый боевой организм. Появляется в небе один-единственный немецкий самолёт, и в радиусе ста, или даже двухсот километров об этом тут же узнают все. Весь фронт реагирует.
Это так, подтверждает Сергачёв. Постоянно связисты эфир слушают, когда мы в пути. И если что, останавливаемся. Желательно в лесах. На открытых местах маскировку сразу набрасываем.
Мы создали свою машину, продолжаю после майора, и ломаем немецкую. Они без авиаразведки не могут успешно воевать, поэтому за их наблюдателями наши истребители постоянную охоту ведут. Мы фактически выкололи им глаза.
Вот в чём секрет успеха. Не одно это, конечно. А вот у моих дубоватых соседей нет военной машины, поэтому и бьют их в хвост и гриву. Они ведут дела на уровне ополчения. Или кулачного боя стенка на стенку.
Ещё в одном месте сглупил. В мыслях. Меня удивила лёгкость вхождения Голубева на германскую территорию. Но чему тут удивляться, если разобраться? Это Черняховский в мире Арсеньевича не входил, а проламывался и не с первой попытки. Потому что мы выдавливали вермахт с нашей территории целиком. Отодвигали его. А Голубев фактически в незащищённые тылы вошёл. Передовые боевые части вермахта остались позади. Он почти в пустоту, в военном смысле, ударил.
Своим наступлением 10-ая армия всего лишь реализовала то преимущество, которое мы получили, застряв в горле немецкого боевого орла. И мы из этого положения выжмем все выгоды до капли.
Ну-ка давайте отнесём парня на боковую, ухмыляюсь, глядя на уже сползающего с лавки Яшку.
Относим мы его недалеко, в этом вагоне спальных мест нет. В офис к банщику, у него гостевой топчан есть и чем укрыться имеется.
Здорово Сергачёв придумал. И что важно? В здоровом и чистом теле крепче боевой дух. Особенно после парилки. Ему за одну эту идею орден надо дать. В бытность своей службы в империалистическую войну слышал о банно-прачечных поездах. Сколько там за раз отмывалось народу, точно не скажу, а за всю войну миллион набрался. Так-так от этого пережитка проклятого царизма отказываться не стоит.
Война идёт не только на поле боя. В противоборстве участвуют не только танки, пушки, самолёты. Победят солдаты той армии, о которых командование лучше заботится. И тут есть, в чём посоревноваться с проклятыми гитлеровскими фашистами. До сих пор хренею от одного факта: в ежедневном рационе солдата вермахта, повторяю, солдата, не офицера! апельсин. Шоколад вряд ли ежедневно, но выдают регулярно. Но благодаря тому, что мы неплохо воюем, в рационе наших бойцов тоже появляются апельсины и шоколад, ха-ха-ха.