Через четверть часа инициирую повторную радостную суетню. Охи, ахи, ух ты, ого и снова радостный визг Адочки при виде плитки трофейного шоколада. Остальные восторги про немецкие, кстати, не только немецкие, есть и французские и голландские, консервы.
Трофейные, поясняю деду, тот важно кивает. В Минске этого добра полно. Я в Смоленске в госпитале лежал, там поменьше, но мне отец прислал в дорогу.
Это Полинка, только сейчас Ада сподобилась представить девочку, моя подружка. Мы в одном классе учимся.
Роюсь в рюкзаке. Кое-что ещё есть. Конфеты. Большие, вкусные и в красивой обёртке. Одну выдаю Полинке, остальные хозяйке дома.
А немецкой водки не привёз? хитренько под фальшиво осуждающий взгляд супруги интересуется дед.
Хлопаю себя рукой по лбу. Вот же ж голова, два уха! Сам не пью, вот и не подумал. Придётся оправдываться.
Дед, я сам не очень по этому делу, но ребята шнапс не одобряют. Наша водка лучше.
Да бог с ней! машет рукой дед, а бабушка ставит на стол бутыль совершенно невменяемого объёма. Литра на три.
Дед искренне ржёт с моего испуганного лица.
Это что ж, солдат? Фриц тебя не пугает, а самогонки боишься?
Чего фрица пугаться? бурчу про себя. Мы их сами пугаем.
С удовольствием уминаю картошку с салом и солёными огурчиками. Это после ухи. Поездка на пароходе, прогулка до посёлка, сто грамм самогона возбудили аппетит безмерный.
И только сейчас дед, вот где выдержка у человека, приступает к обстоятельной беседе.
И как там дела, внук? На фронте-то?
Жутко, задумываюсь и неожиданно добавляю, и очень интересно.
Что там может быть интересного? бурчит мама.
Цыть! дед небрежно затыкает её. Но сам вопрос не аннулирует, ждёт ответа.
Ну, представьте. Поначалу я на воздушном КП отца летал. Корректировал огонь миномётных батарей. Вижу со стороны немцев вспышки. Засекаю. Передаю данные на батарею. Через минуту немецкую батарею накрывает
Звиздец! радостно продолжает дед и получает лёгкий удар полотенцем от супруги. Адочка с Полинкой хихикают.
Залп накрывает, поправляю деда. Но по смыслу то же самое.
Дружно смеёмся.
Я так радовался, когда у меня стало получаться с первого раза
И много ты немецких батарей медным тазом прихлопнул? восторженно интересуется дед.
Не считал, честно. Штук двадцать, не меньше. Потом в дивизию ополчения пошёл. Папа очень ругался
Я б там была, тоже бы ругалась, вставляет мама.
Мам, я минчанин, мужчина. Враг пришёл в наш город. Горожане четыре дивизии сформировали. А ты предлагаешь мне за тебя спрятаться? А воевать кто будет? Адочка с Полинкой? Короче, на земле занимался тем же самым. Вот в уличных боях меня и ранило. Догадались немцы, где наш наблюдательный пункт и накрыли артиллерией. Еле ноги унесли ребята. Ну, и меня унесли.
Все вдруг замолкают. Рву тишину беззаботным тоном.
По ранению комиссовали. Осколок кость задел. Отец уж больно радовался. Дал мне медаль «За боевые заслуги» и сказал, что хватит с меня.
И слава богу! хором говорят мама и бабушка.
Дед ничего не говорит, но и не спорит. Живой, хоть и раненый внук лучше мёртвого в любом виде.
Мам, я вообще-то за вами приехал. Немца от Минска отогнали, можно возвращаться. Нет, не сразу. Адочка четверть доучится и поедем
23 октября, четверг, время 11:45.
Москва, Белорусский вокзал.
Подход «Гекаты» к зданию вокзала вызывает у публики и персонала вокзала лёгкий переполох. Выходим плотной и вооружённой группой. На перроне оглядываюсь. Да, есть от чего прийти в восторг и даже поёжиться простым гражданским. Платформы с тяжёлыми пушками, мощная даже на вид броня, лючки на уровне пояса, откуда высовываются клювы максимов, зенитные платформы. Олицетворение мощи РККА.
К нам уже спешат из администрации вокзала. Двое, гражданский и военный, майор. Майор козыряет.
Здравия желаю, товарищ генерал армии! О вашем прибытии в Кремль уже сообщили.
Приветствую майора и тут же озадачиваю. Нам нужны восемь грузовиков. Четыре в наркомат обороны и четыре в Кремль.
Можно и по два. Тогда сделают два рейса.
Текучка, одним словом.
У нас есть машины, говорит гражданский начальник в кепке. Четыре грузовика.
Внимательно на него смотрю. Это удобно. Ребята с бронепоезда погрузят, разгрузят и вернутся. В глазах кепчатого ожидание.
Неучтёнка у нас же есть? смотрю на Сашу, тот кивает и показывает блокнот.
Ящик трофейных сигарет и ящик шнапса, эти ребята такому будут только рады. По лицу вижу, что не хватает закуски.
Наше сало с квашеной капустой вкуснее. Ладно, Саша, добавь ящик с говяжьими консервами.
Начальник вокзала сияет, а мне не жалко. Я бы каждому советскому гражданину по ящику с трофейными продуктами дал. О тылах тоже надо заботиться, они день и ночь работают на нас.
Тогда сообщаю в наркомат, что сейчас прибудут грузовики от генерала Павлова, майор получает согласие и под моим одобрительным взглядом рысцой уносится в здание.
Через час! кричит вдогонку начальник военному коменданту. И поясняет:
Бронепоезд отведём на грузовую ветку, оттуда будем разгружаться. Там же он и отстоится. А для личного состава у нас гостиница небольшая есть.
Все эти хлопоты отнимают два с лишним часа. От гостиницы мы отказались, бронепоезд для бойцов дом на колёсах, всё на месте и всё своё. Только санитарными услугами попользуются и столовой.