Где монах? Откуда я знаю! Был и нет его. Бродит дорогами войны
Испытал препарат на себе как настоящий советский человек, чтобы дорогое время у занятых важными делами людей зря не тратить. Вот сейчас, Николай Васильевич и сообщаю об этом.
Если так оно и есть, как тот монах говорил, то берите и пользуйтесь на благо. Тем же нашим летчикам препарат очень нужен, так как фенамин далеко не безобиден. Это я Вам, Николай Васильевич, как военный медик говорю. Пусть американцы свой бензедрин глотают, а нам бабочковая настойка помогать будет. Японский филопон, что нам с трофеями достался, тоже применять не лучший выход
Глава 13 Переборщил
Шепотом, едва слышно, я отсчитывал капельки, падающие в чайную ложку.
Почему шепотом? Так, происходящее дело-то тайное, никому о нем знать пока не надо.
Тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять
Я продолжаю свои опыты. Сегодня у меня сорок капель бабочковой настойки.
Тридцать девять, сорок.
Всё.
Достаточно.
На большее в настоящий момент замахиваться не будем
Пока всё идет нормально, нужный эффект возникает, отрицательного последействия нет. Хватает препарата на десять часов.
Почему я увеличиваю дозу? А вдруг что-то более хорошее получаться будет?
Что?
Кто его знает
Когда увеличение количества принятого препарата дает качественно новый эффект, ожидать можно чего угодно.
И хорошего, и плохого.
Здесь главное не переборщить.
На нашем аэродроме нынче опять тишь да гладь. Начались вылеты, но похоже пока не боевые.
Или боевые? Лётчики на МиГах в воздушное пространство Кореи пока не забираются, патрулируют
только в районе китайской границы. Летают над зоной противовоздушной обороны с целью перехвата и уничтожения вражеских самолётов до того, как они достигнут своей цели.
Цели у американцев мосты. Их наши сверху и прикрывают.
Наверное, всё же эти вылеты можно считать боевыми, хоть советские летчики и не стреляют по противнику
Вот, опять
Это ещё одно действие бабочковой настойки. После её приема на всякие-разные рассуждения пробивает.
Раньше такого за собой я не замечал, а теперь самым настоящим философом становлюсь, любомудрствую во всю матушку.
Что-то доктор у нас плохо кушает. притворно вздохнула Мария-повариха. Колыхнула при этом своим богатством и гордостью. Коровьими глазами меня буквально раздела до состояния, в котором я на свет появился.
Да, есть такое
Кормят в ВВС сытно и вкусно, меня в том числе. Раньше я частенько за добавкой подходил, а сейчас, после начала моих фармацевтических изысканий, аппетит у меня пропал. Необходимое количество жиров, белков и углеводом, а также прочего, я буквально в себя вталкиваю насильственным образом. Какая уж тут добавка
Что, хлебушка, совсем не берете? опять вздыхает Мария. Ещё и ресницами хлопает и своими пальцами-сосисками мочку правого уха терзает.
Один кусочек взял.
Больше мне сейчас и не надо.
Давайте, ещё котлетку положу. Мужчина должен хорошо питаться, мясом. От крахмала только воротнички стоят
Говорит, а ещё и подмигивает мне, кикимора.
Положите
Не отстанет ведь, поддаюсь я уговорам поварихи.
У неё ко мне особое отношение. Когда я в столовую прихожу, она с кухни на раздачу даже прибегает.
Нет Не отколется тебе ничего, голубушка. Не в моем ты вкусе
Отсутствие аппетита это единственное отрицательное действие бабочковой настойки, которое мною выявлено к настоящему времени. Началось оно с двадцати пяти капель.
За последние дни я даже немного похудел. Кстати, при приеме других психостимуляторов подобное частенько бывает.
Так, всё. С воспоминаниями про повариху заканчиваем, пора зелье принимать.
Я перекрестился и ввел экспериментальный препарат в свой организм через предназначенное для этого отверстие.
Пять минут, десять
Я сидел и прислушивался к своему организму. Пока, вроде, всё как заказывали
На пятнадцатой минуте меня бросило в жар
Э, э!!! Не надо такого!
За грудиной как будто холодная железная лапа сжала сердце, боль стрельнула в левую лопатку.
Доэкспериментировался
Через несколько секунд боль в груди исчезла, а самого меня буквально подбросило над табуретом.
Не знаю, как правильно описать происходящее со мной, но мне казалось, что я сейчас переполнен энергией, которую если не начать немедленно тратить, то меня просто порвет на части.
Перебор Многовато-то сорок-то капелек
На тридцати пяти бы следовало мне остановиться.
Но, кто же знал?
В течение следующего часа я бегом наматывал круги по периметру аэродрома.
В процессе этого забега я даже ловил на себе осуждающие взгляды. Дескать, все делом заняты, а капитан медицинской службы решил физподготовкой заняться, в форму себя привести, а то зажирел от безделья
Понемногу меня отпускало.
Вот и хорошо, вот и здорово! Сейчас я знал границу дозировки, через которую не следует переступать.
Конечно, мои эксперименты назвать научными можно было только с большой натяжкой, но хоть что-то уже можно было отправить Вершинину.
А, чего другого можно от фельдшера ожидать? Слишком хорошо, это не есть хорошо.
Всё, завтра же сажусь писать депешу в Томск, отправлю её, а там и видно будет