- Он ограничил тебе магию, - зевнула Лезиди, - иначе ты помрёшь, а мы тебя любим.
Сунутая в воду рука колко заледенела и по ощущениям стала ледышкой. А что тогда с малышкой?!
- Растопи лед! закричала я, чувствуя, как больно стучит сердце, - ты же огонь!
- Давай просто никому не скажем - язычок огня свисал, словно хвостик, над носом.
Она прилипла ко лбу, начав греть тот.
- Лезиди, сделай, как я ска - бульк!
Вода отрезвила мгновенно! Вокруг меня сомкнулся огненный кругляш, отталкивающий холодную воду, а я, наконец, смогла вплавь двинуться к застывшей точке в нескольких метрах и пробежать по дну с головой над гладью здесь была мель.
- По жопе надаёт! хихикнула и обернулась кольцом Лезиди, когда не попадающая зубами на зубы я подняла целиком белую Цефи как можно выше и посильнее прижала к себе, позволяя скопившейся внутри неё воде выйти наружу с рвотой. Вспыхнувшие вокруг сгустки чёрного тумана уронили мокрых, замерзших и зарёванных нас прямиком на не ожидавшего такого подарка Агьяна, стоящего в трапезной, как и все остальные домочадцы.
- Цефи! взвизгнула Ахья, вырвав у меня ребёнка.
А вот сидящий подо мной с очень злым лицом Агьян радоваться не спешил.
***
- Согрелась? коснулся моего лба губами Агьян, - трястись хотя бы перестала.
Мать отпоила меня горячим чаем с медом, пока Ахья занималась дочерью и молилась про меня, повторяя, что меня им послала богиня, не иначе. Сперва, конечно, они попытались меня обвинить в том, что поздно ребенка заметила и никому не сказала, но там сидел отец, поэтому они быстро поняли ситуацию и принялись меня нахваливать. Только Ян молча и быстро завернул меня в одеяло, помог сменить рубашку и лёг со мной в самое тёплое место в доме на главную печь, где мы и сейчас бессовестно обнимались.
- Уже можно идти в комнату, - прошептала, надеясь, что никто из кута и трапезной меня не услышит.
- Мы спим тут, - зевнул мужчина, - мать права, тебе нужно прогреться, а это либо топить баню, либо лежать тут и греть косточки. Чем бы тебя накормить, чтобы ты потолстела?
А я вцепилась в свою мысль:
- Верни мне, пожалуйста, ту магию, которая была. Иначе я совсем ничего без неё не могу.
Он мотнул головой.
- Это тебя убивает, Уна, - тяжелый вздох от него, - однако, я опережу твое пыхтение и озвучу: наешь вес до прошлого состояния, я тебе ещё и книжки поищу на низшем языке.
Я закусила губу. Если бы я могла что-то поменять!
- А у тебя в Кхам Камаме все женщины худее, - вспомнила.
- Это их проблемы, - буркнул он, - и их дурацкой моды. Здесь модно быть толстыми, там - худосочными. Тебе нужно быть здоровой, Уна. У тебя основная задача такая.
Его глаза сразу, как он договорил, оглядели не видимый мной дверной проём.
- Поеду к лекарю, - пробасил голос отца, - Цефи кахыкает страшно. Для куклы твоей взять?
По телу прошла волна мурашек от страха. Я же сейчас не с мужем, а
- Сам, если что, съезжу, - зевнул снова Агьян, - мелкую можно к нам сюда.
Лица отца мне видно не было.
- Мать её пусть сама разбирается, - глава семьи был недоволен, - она её проворонила, она пусть и плачется теперь. Сказано было закрывайте дверь крепче, замок поставьте. А если бы не Унай? Что тогда?
Ян хмыкнул.
- Я бы на твоём месте винил Капитона, - прикрыл моё плечо одеялом, - он должен был такое предвидеть. Его дочь.
Отец очень злился:
- Ага, этот поросёнок так же подумал, весь извёлся, да от вины нажрался. Мать его посадила дочь греть, а он успевает подпивать, - он цокнул и пошёл к выходу.
- Пап, - позвал его Агьян, - мой плащ накинь, он уже высох, а ты околеешь там в обычном.
Отвечать ему никто не стал. Тут вообще в семье к заботе странно относились, то принимали её, как что-то само собой разумеющееся, то удивлялись, что ему могли такое сделать.
- Он теперь меня тоже считает как остальные? прошептала я.
- О чём ты? Ян потушил взмахом руки свечу на столе.
Я молчала с минуту точно.
- То, что я с тобой, а не с Шукуром, - хрипло.
Естественно он напрягся.
- В горле першит? испуганно, - кашлять хочешь?
Я помотала тяжёлой головой.
- Это от испуга, - ответила ему, - ты не ответил.
Он хмыкнул.
- Все считают, что так и должно быть, - сжал меня крепче мужчина, - к тому же, я напомню тебе, что метки, которые у тебя на руках, имеют больше веса, чем какая-то запись в церкви, непонятно куда отправляемая.
- В канцелярию Владыки отправляемая, - поправила его, точно это зная, - и оттуда
- Не, ты неправильно начала, - хихикнул Агьян, - и туда она не попала. Расскажу почему. Сперва эти записи делаются в местном журнале, с них переписываются на бланки, а потом куда уходят? Правильно в мою канцелярию. Я же лорд земли Брахманов. А я взял и умыкнул эту лживую бумажку, сжёг и пепел развеял. Так что нет, Уна. Ты не Ларас, и никогда таковой не была. А теперь задумайся по какой причине каждый дурак, встретивший тебя из магических, резко понимал, что к тебе лучше не подходить. Догадалась?
- Метки, - задумчиво произнесла я, - и что они дают?
Его это рассмешило.
- Многое, - хихикнул, - начнём с того, что дают тебе ограниченную лишь Владыкой власть. Ты высшая леди, Уна. Одна из десяти возможных. Тут подсчёт ведется по родам. Что ещё сказать? Ты четвёртая по богатству леди в мире. Хотя, вернее считать не так, потому что в отличие от той же тётушки Элли бюджет у нас с тобой общий, а вот она своим мужьям и золотого не покажет.