Шесть бойцов. Двое ведут под руки бывшего бургомистра, еще четверо сопровождают их широкой коробочкой. Людей за линию помоста мы не допускали, так что вся процессия без проблем дошла до деревянной конструкции, которую сколотили по моему указу.
Выглядел Легер плохо. Впалые глаза и щеки, осунувшийся и серый, сразу было видно, что эту ночь мужчина не спал. Не знаю, молился ли он Алдиру или проклинал меня за сам факт моего появления в городе, это было уже не важно. Одет он был в простую льняную рубаху и штаны, а на плечах обычный плащ, чтобы приговоренный не замерз раньше времени. Мучать казнокрада холодом перед смертью в мои планы не входило, он свое получит, и совсем скоро.
Вот, мужчину завели на помост и поставили на колени прямо под перекладиной виселицы, а вперед, после моего разрешения, вышел королевский стряпчий, разворачивая листы протокола приговора. Народ, завидев движение, перестал гудеть и обсуждать Легера, чье появление взбаламутило людей, а начал внимательно вслушиваться в то, что говорил королевский приказчик.
Властью, данной мне королем Эдуардом, да продлит годы его правления всемогущий Алдир, я, Барон Виктор Гросс, лорд града Херцкальт обвиняю бывшего бургомистра Легера в казнокрадстве и злоупотреблении, в ходе которого был понесен непоправимый ущерб как граду Херцкальту, так и королевской казне! на одном дыхании
зачитал начало протокола стряпчий.
На последних словах горожане закричали, понося бургомистра, кто как мог. Громче всего высказывались, конечно же, крестьяне и мастеровые, а вот та часть площади, которая была занята торговцами, внимательно наблюдала за происходящим.
Стряпчий же продолжил:
В ходе честного и непредвзятого разбирательства, которое проводилось со всем тщанием и было задокументировано и поверено королевским стряпчим, выяснилось, что бывший бургомистр Легер незаконно присваивал себе городские средства, завышая цены и используя свои связи с торговой гильдией града Атриталя! В первую очередь имел мошеннические сношения с роднею своею, проживающей в вышеупомянутом граде! В ходе честного и непредвзятого разбирательства было установлена вина бывшего бургомистра Легера и, пользуясь властью, дарованной королем Эдуардом, да продлит годы его правления всемогущий Алдир, лорд Херцкальта, барон Виктор Гросс, вынес решение о справедливом наказании казнокрада!
Стряпчий умолк, убрал лист, с которого читал и сделал шаг назад, давая слово мне. Оглашение окончательного приговора лежало на лорде, мужчина же лишь засвидетельствовал то, что сам приговор законен и соответствующие документы достигнут королевской канцелярии, как того требовал установленный порядок.
Я еще раз окинул взглядом толпу перед собой. В глазах этих людей сейчас плескалась жажда крови и какое-то наслаждение от всей этой ситуации. Все понимали, что Легера вздернут, но слишком уж был волнителен момент, когда барон сделает шаг вперед и объявит приговор. А после прикажет его исполнить.
От напряжения меня даже немного замутило, как было в первый раз, когда я впервые оказался лицом к лицу против воина-варвара во время рейда. Тогда мне помогли рефлексы оригинального Виктора Гросса. Я без труда повалил противника на землю и заколол своим мечом, пробивая дубленый доспех острием своего бастарда, но вот опыта казней у предыдущего владельца тела не было. Как минимум, таких казней точно. Так что этот путь мне теперь нужно было пройти в одиночестве.
Я сделал шаг вперед. Просто потому что другого выбора у меня не было.
Бывший бургомистр Легер виновен в казнокрадстве! голос казался каким-то далеким и чужим. Стоя под снегопадом, я даже губ не чувствовал. Говорил сейчас кто-то другой, замещающий «Виктор». А я-настоящий парил у него за плечом и просто наблюдал. За подобное преступление согласно законам Халдона наказание одно. Казнокрад приговаривается к смерти!
Смерть! Смерть! радостно взвыла толпа мастеровых и крестьян под неодобрительные взгляды купечества.
А радовались они так, потому что знали точно, что Легеру и его семье конец. Казнокрадство или растрата ложится плечами на ближайшую родню, и сейчас бледная Ида, стоящая в первом ряду, четко ощущала дыхание смерти в крепостной нищете на своем затылке. Это было настолько очевидно и понятно, что никто даже не сомневался в том, что завтра вдова бывшего бургомистра будет плести лапти в грязной хате или драить котлы на кухне замка, получая тумаков от поварят и слуг.
Но! воскликнул я, поднимая руку.
Из-за этого восклика все внезапно замерли. Даже королевский стряпчий опешил. Какое может быть «но» для казнокрада? Я же продолжил:
Проявив искреннее раскаяние и сотрудничая с дознанием, бывший бургомистр Легер смягчил наказание! на площади царила абсолютная тишина, а я почувствовал, как в горле резко пересохло. Искренне покаявшись в делах своих, этот преступник сумел искупить часть своей вины. И я, как лорд надела и града Херцкальта, говорю! Смертный приговор для бывшего бургомистра Легера остается в силе! За свои преступления он все равно будет повешен, а все имущество будет изъято! Но я, как великодушный лорд принял решение, что дети не в ответе за прегрешения отцов. Семья бургомистра, в том числе его жена и трое малолетних отпрысков приговариваются к изгнанию из Херцкальта сразу же, как состоится казнь! С собой им позволяется взять лишь теплую одежду и по серебряной монете на человека! Таково мое решение!