Я не то чтобы хороша в изгнании. Когда-то, если верить книгам, на моей родине с демонами боролись, твердя молитвы. Но эти самые молитвы не работают. Никогда не работали... Хотя вон Ловец утверждал иное. Хотя, может быть, дело в Прорыве... Но, так или иначе, любой Защитник знает бороться с демонами можно лишь собственной волей. Волей, которая преобразует энергию астрала в клинок, направленный на врага, в огонь, уничтожающий все на своем пути, или во что-то иное... Как повезет.
Для Контакта, для того, чтобы создать мост между мной и демоном в чужом теле, нужна кровь. Его и моя. И символы, концентрирующие астральную энергию. Символы, если судить по Резонансу, работающие и в этом мире. И для них тут не нужна никакая Печать. Правильных рисунков и воли достаточно, чтобы все шло уже знакомым путем.
Парень дергался. Демон внутри, Нулевой, неспособный думать, но способный давить на сознание, способный чувствовать опасность, рвался прочь. Пытался сбежать, осознавая тем, что имел вместо разума, что для него скоро все закончится.
С каждым надрезом на моей ладони и лбу одержимого астрал вокруг нас менялся. Завихрялся, искажался... Ощутимый сейчас почти четко, почти привычно. То, что я делала, стирала ту пелену, убирало то расстояние, которое отделяло меня от энергий мира вокруг. Астрал привычно завихрялся, образуя знакомую воронку контакта. Да, я не Книжник, но Защитник обязан уметь сражаться не только оружием и энергией.
Воронка чуть подрагивала, но постепенно стабилизировалась. Я надрезала ладонь глубже, почти прокалывая насквозь, и начала читать заученные давным-давно катрены. Никто из людей не знал значения произносимых мной слов, но звуки отдавались в астрале, заставляя ворочаться и извиваться энергии вокруг.
Настройка. Стабилизация воронки. И, наконец Открытие, чьи последние слоги совпадают с тем мигом, когда моя рука опускается на лоб одержимого.
Кровь к крови. Жизнь к жизни. Воля к воле.
Мгновение и мир сужается лишь до меня и твари, занявшей чужое тело. Примитивный Кровожад, гений ненависти, рвущийся наружу. Огонь ярости касается моего разума и опаляет душу. Лава злобы наполняет разум.
Я хочу убить эту тварь. Хочу убить каждую тварь, проникшую сюда. Каждую тварь, которая помогла демонам оказаться здесь. Каждого ублюдка, что служит им. Каждого глупца, который неспособен отличить спасение от убийства. Каждого слабака, каждого труса, каждого
Вдох. Выдох.
Сталь. Воля и сила. Мне не нужна ненависть, чтобы побеждать. Мне не нужна ярость, чтобы
защищать. Мне не нужен гнев, чтобы исполнять долг.
Энергия астрала омывала разум. Спокойная, привычная энергия холодной стали. Стали, что проходит через меня и устремляется к демону, врезаясь в него.
Его ярость против моего спокойствия. Его ненависть против моей уверенности. Гнев против мудрости?
Мгновение и сталь уступает. Огонь ненависти вновь врезается в разум.
Люди здесь живут в безопасности, в сытости и тепле. Живут, не зная бед, пока мы в Анклаве умираем! Люди, готовые обвинить того, кто пытается их спасти! Люди, которые должна чувствовать то же, что и я, должны пройти через то же самое, должны...
Ничего они не должны. Они счастливо живут здесь и не знают о страхе и боли. Для них дом не тот, который защищен Сердцем, а любой, какой они пожелают иметь.
Я защищала людей от демонов всю свою жизнь, и не собираюсь ничего менять.
Сталь уплотняется и сминает огонь, проходя через меня и отбрасывая демона прочь. Я направляю эту энергию прямо в Кровожада, выбрасывая его из чужого тела.
Прочь. Прочь туда, откуда пришел. Прочь.
Миг и существо, не способное существовать без носителя, теряет форму и размывается астралом. Огонь ненависти гаснет, исчезая, и остается только сталь.
На мой разум обрушивается усталость, но есть еще одно дело. Надо закрыть контакт и разорвать связь
Еще один катрен.
Воля моя, кровь моя, жизнь моя.
Воля его, кровь его, жизнь его.
Я с огромным трудом, но вернулась в реальность. Отодвинула ладонь от чужого лба, покрытого холодным потом, чувствуя, как отступает сковавшее тело проведение менталистки. Распрощавшийся с демоном парень обмяк в путах и больше не вырывался, смотря на меня и растеряно моргая. Астрал выравнивался, отдалялся
И мой разум неумолимо соскальзывал в черноту слабости и небытия.
Глава 13
Я не предполагала, что так получится это уже Анна Михайловна.
Ощущения медленно возвращались. Самым неприятным был зуд, распространяющийся от чьей-то лежащей на животе ладони. Тело словно бы чесалось изнутри, при этом голова была набита ватой. Хотя я и осознавала, что где-то лежу?
Лазарет? Почему такие странные методы лечения?
Меня проткнули мечом, должна болеть грудь, а не
Анна Михайловна. Менталистка. Лечебница Горчаковой, изгнание, другая реальность
Все случившееся после того, как Истиннорожденный убил меня на мосту, догнало разум. Я не в лазарете, а черти где после черт-те чего, и со мной еще и что-то делают! Нет, так не пойдет.
Я открыла глаза, обнаружив себя в палате, похожей на ту, где проходило изгнание. Только за окном догорал закат, я лежала на кровати, ладно хоть не привязанная, а рядом сидел незнакомый немолодой мужчина, не слишком-то похожий на врача. В отглаженном костюме, с золотыми запонками, благоухающий неярким, но глубоким ароматом, этот человек, не скрывавший ни залысины, ни сломанный когда-то нос, мог быть кем угодно, кроме как целителем. Хотя именно он держал ладонь на моем животе. Перчаток он не носил, зато носил несколько массивных серебряных колец, от которых веяло ощутимой силой. На тыльной стороне ладони мужчины пульсировало сразу три знака, один из которых был похож на знак Стефании. Глаза незнакомца странно поблескивали.