Владимир ВасиленкоСайберия. Том 2
Глава 1
Я немного припозднился после вчерашних похождений в «Колизеуме» и долгого полуночного разговора с Демьяном. Большую часть торжественной церемонии пропустил, потом долго искал своих. Наконец, разглядел в толпе тёмно-зелёную форму Горного Института и скрещенные молотки на шевронах, а потом заметил и знакомую кучерявую шевелюру Полиньяка, которая выбивалась даже из-под фуражки.
Впрочем, чуть раньше я увидел даже не его, а объект его воздыханий. Немногочисленные студентки Горного выстроились в отдельную шеренгу на переднем плане, и русоволосая красавица с косой, конечно, стояла на левом фланге, издалека выделяясь ростом и статью. Большинство остальных девчонок едва доставали ей до плеча.
Кстати, облачившись в студенческую форму и избавившись от простоватого деревенского образа, девушка здорово преобразилась. Китель выгодно подчёркивал её фигуру, форменный берет, кокетливо сдвинутый чуть набок, тоже смотрелся очень симпатично. Особенно в сочетании с шикарной янтарно-русой косой, опускающейся на грудь справа. Стояла девушка, выпрямившись, с очень серьёзным и торжественным выражением лица слушая выступление какого-то важного шишки, взошедшего на трибуну рядом с фонтаном.
Я, потихоньку пробравшись между шеренгами, потеснил парней и встал по росту между Полиньяком и Трофимовым. Глеб кивнул мне, как старому знакомому, и пожал руку. Француз же отреагировал так, будто я тут и был, только отлучался на минуту. Всё его внимание было поглощено девушкой.
Я узнал её имя, заговорщически шепнул он мне. Её зовут Варвара. Варвара Колыванова.
С его грассирующим акцентом это имя звучало довольно угрожающе, но он умудрился произнести его нежно, с придыханием.
Да ты, я смотрю, серьёзно запал, дружище, усмехнулся я. А там, на трибуне, кто вещает?
Это же Вяземский, подсказал Глеб с некоторым удивлением. Генерал-губернатор томский. Не узнал, что ли?
Хм Солидный мужик. До трибуны было метров тридцать, и голос чиновника усиливался с помощью какого-то диковинного устройства, похожего на растянутую на массивной раме мембрану. Но даже с такого расстояния я отчётливо видел ореол эдры, окутывающий его фигуру. Губернатор определённо был нефилимом, и весьма сильным. Впрочем, и немудрено.
Я застал только самую концовку его речи. Он попрощался, пожелав студентам плодотворной работы в новом учебном году. Затем грянул оркестр, и хор, выстроившийся у подножия трибуны, затянул «Боже, царя храни». Все собравшиеся, вытянувшись в струнку, подпевали гимну. Я даже губами шевелить не пытался слов я не знал, а петь, похоже, не умел вовсе. Но мелодия показалась смутной знакомой.
Во время исполнения над трибуной подняли огромный портрет императора. Александр Павлович Романов по прозвищу Неодолимый на портрете выглядел грозно резкие, грубоватые черты, прямой взгляд исподлобья, сдвинутые к переносице брови. И странноватый цвет лица тёмный, землистый, на правой щеке и части шеи вовсе переходящий в какую-то каменную корку.
Скорее всего, художник пытался отобразить на портрете не только характер монарха, но и фамильный Дар Романовых. Аспект Камня у Александра проявлялся в умении мгновенно обрастать непробиваемой бронёй. И он активно развивал этот талант с ранней молодости, сделав блестящую военную карьеру. Судя по тому, что я успел прочитать, император до сих пор не чурается лично появляться на поле боя.
Сразу после гимна шеренги студентов рассеялись, и на площади воцарилась уже привычная суетливая толчея. Мы с Полиньяком направились в сторону корпуса Горного института. Трофимов где-то потерялся по пути.
Слушай, а с занятиями-то сегодня что? Я, если честно, совсем забыл посмотреть расписание
Первой парой сегодня биология, подсказал Жак. Надо поторапливаться, кстати, начало через пятнадцать минут.
Мы аудиторию-то успеем найти?
Профессор назначила
сбор прямо возле корпуса. Кажется, будет что-то интересное.
Он на ходу вертел головой, вытягивая шею и пытаясь кого-то высмотреть в толпе.
Да вон она, зазноба твоя, указал я на Варвару, которая в гордом одиночестве шагала по дорожке метрах в десяти позади нас.
О! Да, точно
Полиньяк порывисто сдёрнул головной убор и попытался причесать свои непокорные кудри. Без особого успеха, впрочем. Потом, заметив на рукаве новёхонькой студенческой формы свежее пятно от чего-то съедобного, принялся торопливо вытирать его платком, зажав фуражку подмышкой. Фуражку выронил, но заметил это только через несколько шагов и, всплеснув руками, бросился поднимать её и отряхивать.
Я приостановился и вздохнул, наблюдая за его метаниями.
Да не мельтеши ты так. Чего разволновался? Ну, раз нравится она тебе подойди да познакомься.
Варвара как раз поравнялась с нами и прошла мимо, чуть задержавшись взглядом на мне. Смотрела она странно не то выжидающе, не то даже с некоторым осуждением. Но при этом быстро спрятала глаза, стоило только повернуться в её сторону.
Я задумчиво посмотрел ей в след, снова отмечая странного строения ауру спящую или спрятанную, больше похожую на твёрдое ядро, чем на обычный энергетический контур из эдры.