Припомнились рассказы о всяческих ядовитых тварях, и рукой я сколопендру сбивать на землю не стал, вместо этого легонько стиснул её отторжением и не раздавил отодрал от штанины. Тут-то и вернулся Седмень. Вынырнул он из темноты не один, а в сопровождении чернявого молодчика с нашивками младшего урядника. Ему и сказал:
Натаскай колдуна скоренько, Хомут. И спуску не давай, мне с ним в омут идти.
За сим дядька и утопал прочь, а молодчик поскрёб заросшую щетиной щёку, цыкнул и спросил:
Как зовут-то?
Я ничего выдумывать не стал, тем более что с Огничем в сослуживцах это не имело ни малейшего смысла, и сказал:
Боярином кличут.
Младший урядник осклабился и протянул:
Бога-атое погоняло!
Говорок оказался незнаком, а вот интонации такие слыхивать раньше приходилось через день да каждый день. Только это не босяк, конечно, а жулик или ухарь. А что рожа не клеймена так обычно воевать за море и вербуются, чтобы на каторгу не загреметь или с пеньковой вдовой не станцевать.
А то ж! в тон собеседнику ответил я, попутно прикидывая, чего от своего нового командира ждать.
Был Хомут не шибко широк в плечах, но жилист и определённо очень резок. К такому не то что спиной поворачиваться не стоит, но и в принципе на расстояние вытянутой руки лучше не подходить. Глазом моргнуть не успеешь, как с ножом меж рёбер окажешься.
Цепкий взгляд младшего урядника пробежался по мне, и его худая физиономия враз заострилась и сделалась хищной.
Заруби себе на носу: пусть чины у нас и равные, но старший в десятке я! Приказы не оспариваются, выполняются сразу, от и до!
Как видно, до пластунов уже дошли слухи об избиении парочки стрельцов и дуэли с магистром Гудимиром, вот Хомут и решил обложить меня по всем правилам.
Ну а начнёшь дурить, так у нас и с колдунами случается всякое, добавил младший урядник, не дождавшись никакой реакции на свои слова. Усёк?
Я вновь улыбнулся.
А то ж! повторил, после выставил вверх указательный палец и медленно-медленно потянулся к воротнику форменной куртки Хомута. Один момент!
Простенькие фокусы тем и хороши, что не требуют долгой подготовки. Сделать вид, будто снял сколопендру с плеча собеседника не составило никакого труда, подвоха никто не заподозрил. На обратном движении руки ещё и позволил конечностям мерзкой гадины пройтись по щеке младшего урядника. Того аж передёрнуло.
Случиться и вправду может всякое, сказал я, роняя сколопендру на землю.
Хомут тут же припечатал её подошвой и процедил:
Рад, что мы поняли друг друга.
Ну да, ну да. Вроде как поняли.
12-3
Белое пламя атрибута не повредило ни рогоже, ни соломе, а вот всяческую кровососущую живность извело под корень, но от зуда поутру меня это всё равно не уберегло несмотря на оконные сетки, постарались драные москиты. Когда просыпался ночью, то слышал звон их крылышек, парочку даже прихлопнул. Всякий раз после долго ворочался с бока на бок, поскольку засыпать без Беляны было в высшей степени непривычно, но усталость неизменно брала верх, забывался в беспокойной полудрёме.
По сигналу побудки пластуны вытащили тюфяки и одеяла на просушку, пошли умываться и бриться. Затем расселись на брёвнышках вокруг костров, дабы заморить червячка. Давали кашу с мясом, хлеб с маслом, горячий травяной отвар и даже чёрный кофе. Поел с немалым аппетитом, пусть компанию и составлял десяток матёрых головорезов.
С расспросами те не лезли и всё больше присматривались, ну а я в свою очередь присматривался к ним. На первый взгляд сослуживцы выглядели разношёрстней некуда, и вместе с тем все пластуны чем-то неуловимо друг на друга походили: будто волны обкатали случайные камушки, придав им одну форму и более-менее уравняв в размерах. Разумеется, кто-то был выше, а кто-то ниже, да и телосложением молодчики отличались друг от друга,
но громил среди них не наблюдалось вовсе, все до единого жилистые и гибкие, ровно балаганные акробаты. Стрижены коротко, лица загорелые, одни с усами, другие с короткими бородками. Несколько человек красовались каторжанскими клеймами.
Ещё с нами завтракал ученик школы Карающего смерча, прозванный местными острословами Сквозняком. Впрочем, как мне показалось, выбором клички его притеснения и ограничились. Он уже вписался в десяток. Я покуда ещё нет.
В подручных у младшего урядника ходил каторжанин по прозвищу Край. Был он среднего роста и не самого богатырского сложения, но вот ладони имел что твои лопаты. Как видно, вдоволь кайлом помахал. Пока сидели у костра, Край неотрывно следил за мной, ему же велели сопроводить меня на склад.
Помимо формы, ботинок, ранца и одеяла вчера я уже получил несколько комплектов исподнего и ткань на портянки, а без оружия вполне мог обойтись, но отнекиваться не стал, кивнул младшему уряднику и спросил:
Вещи в бараке оставлю? Не пропадут?
Хомут расплылся в улыбке.
У нас не воруют!
Не о том речь, усмехнулся я. Просто возьмут без спроса, не ради корысти, а из любопытства, а там кое-какие магические безделушки, как бы чего не вышло. Не хочу, чтобы ко мне претензии возникли.
У нас за излишнее любопытство носы отрезают, заявил один из попивавших кофе пластунов.