Ты меня не поддерживаешь, хмыкнул я.
Я и не собираюсь тебя поддерживать, тут же отозвался артефакт. Я тебя мотивирую.
Такая себе мотивация, я обернулся на звук открывшейся двери, глядя, как в комнату входит немолодой мужчина в белом халате и каким-то странным чемоданчиком в руках. Ранее я с ним не встречался. Судя по его изучающему взгляду, меня он тоже видел сейчас впервые.
Как умею, так и мотивирую, пробубнил Павел. Ладно, посмотрим, что скажет светила местной медицины. Может, не всё так плохо, как я тебе обрисовал, и на своих друзей ты будешь смотреть не из инвалидного кресла, а уверенно стоя на своих ногах и держась за стеночку, чтобы не упасть.
Осмотр занял не слишком много времени. Меня просканировали каким-то ярким зелёным кристаллом, повертели, прощупали и вынесли вполне утешительный вердикт, что физически я полностью здоров.
Проводив молчаливого лекаря взглядом, я повертел головой, в надежде, что найду хоть какую-то сменную одежду. Не увидев ничего, во что можно было переодеться, я вышел в коридор и направился к кабинету настоятеля. Спускаться вниз в общий зал в таком виде мне не слишком хотелось, поэтому я решил сначала обсудить с отцом Фёдором некоторые организационные моменты, о которых не додумался спросить ранее.
Меня без каких-либо проблем пропустил дежуривший на дверях клирик. Видимо, был предупреждён о моём появлении.
Ты быстро, отложив какие-то бумаги в сторону, проговорил отец Фёдор, поднимая голову.
Мне не во что переодеться, сразу же озвучил я свою проблему.
Действительно, как-то вылетело из головы. Ладно, я решу эту проблему в ближайшее время, кивнул он. Владимир Васильевич отчитался, сказал, что ты в хорошей физической форме, несмотря на полное магическое истощение, проговорил он. Разумеется, истинную причину твоего длительного пребывания в бессознательном состоянии ему никто не сказал.
Хорошо. Раз я здесь, что именно вы хотели обсудить со мной после обеда?
Пойдём, он поднялся и вышел из-за стола, проходя мимо меня на выход. Подождав, пока я выйду следом за ним, он запер двери и медленно пошёл вниз, сворачивая в один из коридоров.
Ох, не нравится мне всё это, простонал Павел.
Я мысленно с ним согласился. По этому коридору я уже несколько раз прогуливался. И вёл он в те злополучные теплицы, где я отрабатывал своё наказание за драку с младшим Репниным.
Только вот он выглядел в то время вполне прилично, а не так, словно его бомбили несколько недель. Стены местами облупились, пол кое-где был вздут и покрыт глубокими трещинами. И чем дальше мы продвигались, тем больше разрушений было вокруг. Дверей, ведущих в теплицы, вообще не оказалось на месте. На их месте зияла огромная дыра, через которую пробивалась какая-то густая трава, практически полностью перекрывающая вход.
А теперь объясни мне, Михаил, что именно ты тогда сделал с этой дьявольской морковкой, что никто из клириков и приглашённых магов, включая твоего отца, не смогли
разобраться с наложенными на неё чарами, донёсся до меня недовольный голос настоятеля, когда он резко остановился, указывая на вход рукой. Он медленно повернулся в моём направлении и пристально посмотрел на меня, ожидая ответа.
Проредил, вроде это так называется, неуверенно проговорил я.
Хм, надо же. Выглядит это обычно не так. Почему ты не исправил всё сразу, как только старший клирик показал тебе, во что превратились твои эксперименты.
Я не подумал, что она продолжит расти, честно ответил я, вспоминая, а почему, собственно говоря, Паша ничего не сделал? Никаких дельных воспоминаний на ум не приходило, поэтому я только сокрушённо покачал головой и глубоко вздохнул, принимая вид полного раскаяния.
Миша, осторожно пробормотал Павел, прекрасно чувствуя моё изменившееся настроение. Я всё исправлю. Честно. Ну, наверное. Но я буду очень сильно стараться. А ты спроси, за ущерб нам нужно будет расплачиваться опять из моего кармана, или твой отец наконец-то выделит тебе хотя бы немного денег, и оплатит восстановление этой части монастыря?
Я ничего не ответил, только прикрыл глаза, стараясь не разразиться площадной руганью, которая явно была несвойственна сыну Светлейшего князя.
В общем, разберись с этим феноменом, пока это мутировавшее растение не разрушило мне половину монастыря, более мягко произнёс настоятель, по-своему интерпретируя моё молчание.
Но магией я не могу пользоваться, пробормотал я.
Значит, там была какая-то магия. А ведь вам говорили, что в теплицах нельзя ей пользоваться, прищурился он.
Да не знаю я, как это вышло, я аккуратно пробрался сквозь зелёную ботву, заходя внутрь и с ужасом осматривая пространство вокруг себя. Пробравшись немного вперёд, я вступил на какое-то возвышение и ошалело посмотрел наверх.
Ух ты ж, блин. Миха, я точно такого не ожидал, пробормотал Павел и заткнулся, давая мне время разглядеть огромную ботву, уходящую высоко в небо, которая не только разрушила крышу, но и начала заполонять другие отсеки, разбивая стеклянные стены и разрастаясь во все стороны далеко за пределы моей видимости. Я посмотрел себе под ноги, понимая, что стою не на пне, а на огромном корнеплоде, который показался небольшой своей частью из-под земли.