Несмотря на то, что все это рассказывалось тихим голосом, в глазах девушки бушевал такой пожар из чувств, что я испугался. Нет, о том, что она не раз и не два помогала мне справиться с отчаянием, и поэтому надо бы ответить тем же, я не вспоминал. Просто почувствовал, насколько ей больно, и, неожиданно для самого себя приподнял правую руку. А Майра, не задумавшись ни на мгновение, тут же скользнула под нее и уткнулась носом в мою грудь. Правда, даже после этого все равно нашла в себе силы завершить свои объяснения:
В общем, мать, которая готова за свою дочь на все, что угодно, мне нравится намного больше, чем такие родители, как мои
Трясло ее жутко. Поэтому я прижал ее к себе и начал ласково поглаживать по волосам и спине:
Я не считаю тебя чудовищем! И во многом понимаю арессу Тинатин. А еще и сам не так уж и сильно следую этим самым неписанным законам, которые, как оказалось, определяют жизнь не только благородных, но и купечества. Посуди сама: я арр из пусть и Странного, но Старшего рода. Но мне плевать, что ты купеческая дочка, Генор простолюдин, а Рык вообще пес: я считаю вас частью своей семьи и готов ради вас на все!
Я почувствовала ваше отношение к ним еще тогда, когда вы меня лечили еле слышно прошептала Майра. Потому, сбежав из дому, пришла к вам. И лягу костьми, но сделаю все, чтобы всегда быть рядом.
Знаешь, каждый раз, возвращаясь из Дуэльной школы, я стараюсь подойти к особняку с подветренной стороны, чтобы издалека унюхать запах твоей выпечки продолжил я говорить, ибо девушку продолжала колотить нервная дрожь. У забора меня всегда встречает счастливое повизгивание Рыка. Потом, если Генор не спит, я радуюсь его рукопожатию и довольному кряхтению. А когда во двор выбегаешь ты, все то, что меня волновало до этого момента, словно на время отодвигается, а на душе становится тихо и спокойно.
Мне тоже спокойно, когда вы дома шмыгнув носом, призналась она. А когда вас нет, я не нахожу себе места
Кстати, Майра, у меня к тебе важное поручение! предельно серьезным тоном сказал я, наткнувшись взглядом на аккуратно заштопанную дырку на ее порядком истрепавшемся платье. Эта охота выдалась очень удачной, и даже с учетом того, что пятьдесят золотых придется отдать ростовщикам, денег останется порядочно. Поэтому сегодня, когда я уйду на вечернюю тренировку, ты отправишься по лавкам.
Одеваться
Что меня всегда восхищало в Майре, так это непоколебимая уверенность в моем праве распоряжаться ее судьбой. Любое приказание, совет или даже намек она принимала и душой, и сердцем, не оставляя в них ни уголочка для сомнений. При этом назвать ее глупой или наивной у меня бы не повернулся язык девушка обладала очень острым умом, и в житейских вопросах часто находила правильные решения куда быстрее меня. Кроме этого, меня поражала ее способность мгновенно перестраиваться на рабочий лад с любого другого, невероятная обстоятельность и предельная добросовестность. Говоря иными словами, в каком бы настроении бы ни находилась Майра, почувствовав в моем голосе серьезные нотки, она тут же забывала про грусть, усталость или веселье и тут же вслушивалась в то, что я говорю. А когда я заканчивал озвучивать свои мысли, сначала досконально обдумывала, как максимально быстро и с наилучшим результатом добиться того, что мне требуется, а уже потом принималась за дело со всем пылом своей души. И всегда добивалась именно того результата, которого я ждал.
А еще Майра как-то умудрялась чувствовать самые незначительные оттенки моего настроения. И не только чувствовать, но и находить идеальные способы возвращать мне утерянную веру в себя, мягко гасить раздражение или злость. Да что там злость через два месяца после ее недолгого ареста, в середине зимы, когда основная масса благородных разъехалась по манорам, а разбойники отправились проедать награбленное за теплое время года в города, я очередной раз оказался на грани потери лица. Тогда, промотавшись по лесам десятины четыре и не заработав ни золотого, я вдруг понял, что до весны мы не доживем. Продавать родовое оружие или драгоценности я был не готов, поэтому сунулся к ростовщикам, которым тогда был должен больше шестисот золотых, и получил отказ. А когда вернулся домой, мрачный, как грозовая туча, и, поднявшись к себе, завалился на кровать, то услышал, как открывается дверь, увидел Майру и выплеснул на нее все свое отчаяние.
Выслушав мой монолог, девушка, пожала плечами и сказала, что не видит никаких проблем заработать монетку-другую, и попросила принести из родового тайника самое крупное кольцо из тех, которые там имеются. А когда я выполнил просьбу, надела его на палец, закрыла лицо вуалью от дорожного костюма, выкопанного в сундуках с траченным молью тряпьем, и предложила использовать себя в качестве подсадной утки в охоте на все тех же разбойников, только промышляющих в столице. И на протяжении двух с лишним десятин каждую ночь изображала лилию, забытую подвыпившим хозяином невесть где и пытающуюся добраться до дома
Слегка расстраивало только одно девушка, моими стараниями переставшая считать себя вещью, решила, что та жизнь, которую ей подарила Пресветлая, закончилась на Пепельной Пустоши. Соответственно, теперь она целиком и полностью принадлежит тому, кто дал ей вторую, то есть, мне. И напрочь отказывалась менять эту точку зрения. В результате такого выверта сознания Майра делила все окружающее на две категории нужное для того, чтобы сделать мою жизнь комфортнее и уютнее, и все остальное. Соответственно, первым пользовалась, а второе не замечала.