Нельзя не упомянуть и о роли Русской православной церкви в увековечении памяти о героях Смутного времени. Центрами церковной памяти о Кузьме Минине в XVIII в. были Нижний Новгород, Москва, Троице-Сергиев монастырь. В Нижнем Новгороде, где, по-видимому, сохранялись какие-то устные предания, имя Кузьмы Минина было записано в синодики XVII в. Спасо-Преображенского собора и Печерского монастыря. Имена Минина и его сына Нефеда ежегодно поминались в неделю Торжества Православия на панихидах в Спасо-Преображенском соборе. Род Нефеда Минина значился в синодиках XVII в. Успенского собора Московского Кремля.
До 1830 г. в Троице-Сергиевой лавре находились сабли, согласно устному монастырскому преданию, вложенные в ризницу Мининым и Пожарским, а также седло последнего. Ныне они хранятся в Оружейной палате. У рукояти сабли Минина помещено резное клеймо с арабской надписью «Изделие Ахмеда, мастера из Каира». Она и ножны от нее отличаются от сабли Пожарского простотой, отсутствием богатого декора. Видимо, поэтому ее и приписали Минину. В любом случае, учитывая полное отсутствие письменных свидетельств о таких вкладах в Троице-Сергиев монастырь руководителей Второго земского ополчения, атрибуцию сабель следует признать условной.
Архимандрит Досифей в описании Соловецкого монастыря, которое было издано в 1853 г., несколько раз упоминает о саблях героев Смутного времени: 1) «1647 года Князь Димитрий Михайлович Пожарский дал вкладом Евангелие напрестольное, письменное, обложенное атласом золотым, на нем Евангелисты серебряные, золоченые, с каменьями и жемчугом; также разные книги; а по кончине его от Князя Семена Васильевича Прозоровского прислана в монастырь сабля его, с серебряною оправою и с дорогими каменьями»; 2) «1647 года. Окольничий Князь Семен Васильевич Прозоровский по Князе Иоанне Иоановиче Шуйском-Скопине дал палаш в серебряной оправе с каменьями, собственный Князя Михаила В. Шуйскаго-Скопина»; 3) «Палаш с сребропозлащенною оправою с каменьями Князя Михаила Васильевича Шуйскаго Скопина»; «Сабля в сребропозлащенной оправе и с каменьями; дана вкладом от Князя Димитрия Михайловича Пожарского». В перечислении достопримечательных вещей, хранившихся в ризнице Соловецкого монастыря, Досифей также упоминает «палаш с сребропозлащенною оправою с каменьями, Князя Михайла Васильевича Шуйскаго Скопина» и саблю «в сребропозлащенной
оправе и с каменьями; дана вкладом от Князя Димитрия Михайловича Пожарскаго».
В начале 1920-х гг. палаш князя М. В. Скопина-Шуйского и сабля князя Д. М. Пожарского были изъяты из хранилища Соловецкого монастыря и переданы в Государственный исторический музей. Судя по клейму на клинке, парадную саблю Дмитрия Пожарского изготовил в начале 1640-х гг. персидский мастер Тренка Акатов, работавший в Оружейной палате в Москве. Ее ножны богато декорированы серебряной чеканкой и гравировкой, бирюзой, изумрудами, перламутром, рубинами, яшмой; рукоять изумрудом. В настоящее время палаш князя М. В. Скопина-Шуйского и сабля князя Д. М. Пожарского выставлены в экспозиции ГИМ (зал XXI, витрина 5). Одно время, в начале 2000-х гг., сотрудники музея даже ошибочно приписали помещенную в эту же витрину еще одну саблю Кузьме Минину, по-видимому, посчитав, что холодное оружие двух предводителей Второго земского ополчения должно во всех случаях находиться вместе.
Заметим, что, если даже не все упомянутое выше оружие держали в своих руках герои Смутного времени, сам по себе факт персональной атрибуции властями двух крупнейших русских монастырей свидетельствует о формировании и сохранении за монастырскими стенами в XVIIIXIX вв. памяти о Кузьме Минине, Дмитрии Пожарском, Михаиле Скопине-Шуйском.
Московский митрополит Платон (Левшин, 17371812), слывший «вторым Златоустом» и «московским Апостолом», в одной из своих ярких проповедей, оглашенной в день иконы Казанской Богородицы 22 октября 1775 г. в Казанском соборе Москвы, восклицал: «Нижнего Новагорода незнатный купец Кузма Минин, его же память во благословении, и вечным прославлением почитаема быти заслуживает, Божиим вдохновением возревновал, видя общее отечества своего несчастие. Доколе сказал он сотоварищам своим, доколе ослабелым духом взирать будем на сие общее всех злоключение? Доколе не употребим все силы наши к поданию помощи страждущему отечеству, или умрем славною смертию яко мученики? Ежели на сие общеполезное дело потребно каковое иждивение: истощим на то все имение наше; или есть ли доставать не будет, заложим жен и детей. О глас достойной сына отечества! О честь души поистинне мужественныя!» Минин и его единомышленники, по словам митрополита, «склонили почтеннейшего и избраннейшего мужа князя Пожарского, ему же да будет память вечная, чтоб принял предводительство над всеми теми, кои возусердствуют идти на помощь пораженному отечеству».
Первый в России светский памятник, посвященный событиям Смутного времени и его героям, появился в 1792 г. в Троице Сергиевой лавре, на пространстве между колокольней и Троицкой соборной церковью, благодаря митрополиту Платону. Он представлял собой обелиск из дикого камня высотой около 10 метров. Согласно первому его описанию, сделанному тогда же бывшим наместником Троице-Сергиевой лавры, архиепископом Нижегородским и Алатырским Павлом, на тумбе-постаменте были «вделаны четыре овальные из белого мрамора доски, на коих вырезаны кратко те достопамятности, коими в разные времена сия обитель прославилась, и какие от нея отечеству изъявляемы были услуги».