А они дарят? Если лишь скидка
А тебе не всё равно? Нет, всё, что с них выторгуешь то твоё, но если «дарят» написано лишь в газетах Мало ли что написано на заборах?
Попечительский совет тоже нуждается в пиаре.
Решай сам, как делить славу и деньги. Можно в заголовке
написать «дарят», а в статье «поделили пополам». Они рекламу себе делают и повышают спрос на залежалый товар: их мётлы настолько надёжны, что детям давать не страшно. Ты тоже из положения выкручиваешься: именно для детей нам нужно не новейшее, а надёжнейшее и проверенное временем. Кто из нас переговорщик и делец, я не понял?
Я уже начал сомневаться, знаешь ли. Если этот Поттер станет конкурентом
Не станет. Он ворон по своей сути.
Укатали сивку крутые горки Что ж с тобой сделал этот внук Флимонта, что ты так?..
Снейп устало прикрыл глаза. Малфой проницательно посмотрел на него и плеснул коньяка во второй стакан.
Поцапались?
Снейп взял бокал, встал и подошёл к окну.
Знаешь, что сказал мне этот олень? «Qui pro quo, господин декан. Или вы не слизеринец»?
Малфой подавился коньяком, затем не выдержал и расхохотался. Снейп обиженно обернулся.
Сев Нужно было найтись, наконец, грифу, который повторил тебе то же, что я говорю уже лет двадцать. Не задавай вопросы без нужды. Ищи ответы сам, если можешь. Это ведь произошло тогда, у кабинета Коновала?
Снейп вздохнул.
Я чуть не убил его. Вокруг меня Серое марево вытягивается, а он спокойно сидит рядом и говорит слизеринцу о Слизерине. Аж в глазах посинело, в первый раз такое было.
Сев, ты охренел?
А потом пришла
Кто?
Мой патронус. Сама пришла И как рукой сняло.
Малфой молчал.
Поттер тоже её видел, Люц. Обернулся, посмотрел. Это не галлюцинация.
Патронусы не приходят сами. Палочка в руках была? Или у Поттера?
Снейп покачал головой.
Знаешь Дафна Гринграсс что-то такое говорила. Что вокруг Поттера иногда получаются вещи, которые раньше не получались.
У кого? У Поттера получаются?
У окружающих. У Поттера они получаются не иногда.
Воцарилось молчание. Каждый думал о своём.
Природа отдыхает, Сев. Забудь ты уже его. Сам видишь, это внук Флимонта.
Снейп молчал.
Ночуй-ка сегодня у нас. Утром вернёшься, никуда твой Хогвартс не денется.
Зельевар встрепенулся.
Да, извини, я всё о своём. Драко окончательно пришёл в себя. Получил инструкцию, осваивает браслет.
Хорошо, что напомнил, Малфой достал чековую книжку. Сколько я ему должен?
Двести десять галеонов. Я из своих отдал.
Что?
На оптовые поставки не рассчитывай, правильно оценил предмет удивления Малфоя Снейп. Ему не нужно столько галеонов.
Гм То есть, он работает с неконвертируемой валютой Интересно.
Что, прости?
Видимо, браслет куплен за валюту, в которую галеоны конвертируются с трудом.
Н-да. Разница между зельеваром и торгашом. Я-то подумал, что он эти браслеты сам клепает.
И назначает за них с потолка цену с точностью в пять процентов? Сможешь нас познакомить?
Люц он не торговец. Он ворон.
У Малфоя вытянулось лицо.
Так это тоже кхм Малфой помолчал. Торговцы могут быть полезны даже воронам, Сев. Но ты прав. С этим пернатым торопиться не стоит.
Челлендж
Серия настойчивых попыток подтвердила первоначальное предположение: в птичьем теле можно творить магию. Но магическое ядро было совершенно неразвито. Как у не очень одарённого малыша. Его следовало тренировать и развивать, заново осваивая давно используемые в человеческой форме умения и навыки.
У малолетних магов волшебство получается в любом возрасте, даже из колыбели. Более того, творимая магия выливается в удивительные формы, доступные не каждому взрослому: чего стоит аккуратно исчезнувшее стекло в террариуме зоопарка. К сожалению, у детской волшбы имеется существенный неотъемлемый недостаток: спонтанность и бесконтрольность. Ребёнок не может управлять ни моментом волшебства, ни его формой.
Бесконтрольность первое, от чего следует избавиться. Анимагам в звериной форме не предоставляется скидка на несовершенство лет. Не можешь что-то контролировать не оборачивайся. Преобразовать банальный «Люмос» в совершенно иначе устроенное «Затмение» простым желанием такое пока что вообще не укладывалось в мой рационалистический подход к магии. Но осмысливать это мы будем позже. Важно, что следующий выкинутый детским совиным ядром фортель может оказаться не столь безобидным.
Я начал с наделения совиных глаз вторым зрением. Чем и как я вижу магию, я не имел ни малейшего понятия. Нельзя увидеть то, чем ты видишь. Не завезли таких зеркал, приходите в следующем месяце. Безуспешно
помучив птичье зрение, которое откровенно не понимало, чего от него хотят, если оно и так идеальное, я сменил подход: попытался «протащить» хотя бы каплю нужного ощущения из человеческого тела.
Я отрешался от происходящего, переключался поглубже на магический взгляд в человеческом теле и, удерживая концентрацию, оборачивался. Выяснилось, что оборот всё же требует затрат магической энергии, а мой резерв не бездонен. Если превращаться от случая к случаю, траты неощутимы, но два десятка последовательных оборотов Тренировки пришлось умерить.
Тем не менее, этот подход оказался результативнее. Отчаянно пытаясь удержать картинку видимого природного узора во время оборота, в какой-то момент я не потерял её целиком: осталась пара наиболее ярких линий. Всё, плотина пробита, нужное ощущение найдено. Дальнейшая работа велась из совиного тела: отработка перехода на второе зрение, тренировка выносливости (а второе зрение тоже требует энергии), совершенствование зоркости и глубины взгляда (я знал, что и где должен увидеть, помня человеческую картину кружева) и, в отдалённом будущем, расширение восприятия на, например, новые измерения. Работа на всю жизнь.