«Товарищи» слушали, идейно вдохновлялись, но сами с предложениями выступать не спешили. Ибо инициатива, она, как известно, наказуема.
Люпин, как самый сознательный, повелся было на пафосные речи директора, но его вовремя ухватил за шкирку недавно оправданный Блэк.
Не дергайся, Лунатик, не дергайся
Так миссия же!
Сиди, говорю. Пусть сначала Светлейший сформулирует что-нибудь конкретное
Но Светлейший с конкретикой не торопился, все больше вещая про Великое Общее благо и непобедимую силу любви.
Аластор Грюм, слушая его витиеватую, но удивительно бесполезную речь, тихо матерился себе под нос.
Нет, ну серьезно! Стелет старик, конечно, красиво, только какая, нахрен, сила любви, когда у Волдеморта армия и энное количество крестражей в загашнике? Тут нужно что-то более весомое, чем «пылающие сердца, подобно фонарям освещающие путь во мгле»
Сидящий в темном углу Северус Снейп про фонари не слушал.
Он мучительно пытался понять, что он вообще здесь делает, и когда в его жизни что-то пошло не так. По всему выходило, что во всем виновата Лили. Но ее уже давно нет, как и ее исчезнувшего пять лет назад ребенка, а значит, и причин сидеть тут и слушать всю эту ахинею про Благо вроде как тоже нет.
Инерция все же страшная штука.
Переметнуться, что ли, на темную сторону, пока не поздно? У Малфоев хоть кормят нормально
А Дамблдор, в своих вдохновляющих речах заходящий уже на третий круг и чувствующий, что красноречие его иссякает, быстренько агитацию свернул и уставился на зевающих соратников.
Соратники, сообразив, что фоновый бубнеж закончился, зевать резко перестали и вообще сделали умный вид, но гениальными идеями по спасению мира делиться почему-то все еще не жаждали.
Дамблдор, расчитывавший на несколько другой эффект, вздохнул.
А что с них взять-то, в конце концов? Как ни крути, а феникс хоть и птица магическая, и символ света, и так далее по сути своей мало чем от обычной курицы (прости, Фоукс!) отличается, а ведь как корабль назовешь
Ну, короче, сам дурак.
Эх, не упустил бы он тогда Избранного, сейчас все было бы куда как проще! А теперь придется самому, все самому
Хотя
***
В это же время, в Малфой-мэноре, Темные силы в составе скоропостижно воскресшего Волдеморта и некоторого количества потомственных аристократов разной степени вменяемости тоже без дела не сидели.
У них в самом разгаре был добровольно-принудительный мозговой штурм на тему: а что дальше делать-то, собственно?
Правда, штурмовал в основном Волдеморт, остальные все больше делали вид. Потому как у некоторых (вроде Сивого, МакНейра и Петтигрю) штурмовать было особо нечем, другим (вроде Малфоев, Ноттов и Гринграссов) особо незачем, а остальные (вроде Лестренджей в количестве трех штук) вообще не понимали, чего тут штурмовать, когда есть такое универсальное изобретение, как Авада.
Но у Темного Лорда на этот счет было другое мнение.
Потому что Авада это, конечно, прекрасно, но только чтобы стать полноправным правителем магической Британии, надо бы иметь, кем править. Стало быть, массовая бойня отменяется, остается сплошная скучная политика.
С другой стороны, просто сесть в кресло министра и объявить себя самодержцем Волдеморт тоже не мог ибо Дамблдор.
Старик со своим ощипанным Орденом одним своим существованием капитально осложнял ему жизнь, и поэтому первым делом от Светоча и его шайки-лейки нужно было избавиться.
Но как?
Вот тут Волдеморт неизменно впадал в ступор, потому что хорошо помнил, чем закончилось его последнее противостояние с фениксовцами и понимал, что переть напролом себе дороже.
А значит, надо действовать хитро. И, желательно, чужими руками
О! измученное тяжким интеллектуальным трудом чело Волдеморта неожиданно просветлело.
Все остальные, успевшие забыть, зачем они, собственно, собрались, так перепугались радостного оскала начальства, что аж позеленели, а особенно впечатлительные даже хлопнулись в обморок.
Волдеморт, окинув критическим взглядом сторонников своих, вздохнул.
Хлипкий нынче Пожиратель пошел прям стыдно, честное слово!
***
Воу! невольно вырвалось у Поттера в первую секунду при виде лица ректора. Если, конечно, то, что скрывалось под капюшоном вообще можно было назвать лицом. Но почти сразу на смену первому шоку пришел исследовательский азарт. А что это с вами?
Забыв обо всем, в том числе и о правилах приличия, он вскочил со стула и навис над столом, разглядывая во всех деталях открывшуюся перед ним картину. А посмотреть было на что. И сразу становились ясны причины, по которым ректор предпочитал не появляться на публике без капюшона.
У него фактически не было половины лица.
То есть был почти нормальный подбородок, рот, левая щека и глаз, а с правой стороны все это по диагональной линии переходило в голый череп с мерцающим в провале глазницы
черным огоньком. А в том месте, где живая плоть переходила в неживую, через всю голову тянулась тонкая металлическая полоса, густо покрытая мелкими руническими символами.
У-у, Поттер наморщил нос. Что это проклятие? Необратимое, да? А зачем эта полоска?.. Погодите! он вдруг осекся и плюхнулся обратно на стул. Вы сказали, что мы родственники?