Мы работали без остановок уже семь дней. Для меня эти дни слились в сплошную череду боли и образов. За это время образы перевоплощения были отработаны до автоматизма, а вот само перевоплощение Говорят, что со временем боль притупляется. Это так. Первые перевоплощения были частичными. И меня останавливала именно боль, а не малый опыт работы над собой. Но по мере получения опыта, я свыкался с болью. И чем больше я свыкался с неизбежными страданиями, тем легче мне становилось проникать в своё перевоплощение всё дальше и дальше, постепенно достигая полного перевоплощения сначала в зверя, а потом в человека. И, раз Голендил сказал, что сегодняшняя форма была полной, то мы, наконец, достигли своего результата. Но чего мне это стоило? Интересно, наступит ли когда-нибудь момент полного игнорирования боли? По крайней мере, я постепенно смогу контролировать своё поведение, несмотря на боль. Я дожевал этот кусочек пищи, но новый брать не стал. Голова гудела. Пора продолжить.
- Продолжим
проговорил я.
Мой голос звучал грубо и в нём проскальзывали нотки страха и обречённости.
- Может, отложим на завтра? Результат был успешным, ты можешь насладиться отдыхом и победой.
Я посмотрел на Голендила с удивлением. Неужели он проявил милосердие, жалость по отношению ко мне? В моём мозгу стразу засветилась надежда. Захотелось воспользоваться этим предложением и предаться безделью. Ну, сколько можно пытать себя болью? Так ведь можно сойти с ума. Мне стоило большого труда заткнуть эту мысль подальше в мешок моих желаний.
- Нет. Если результат успешен, то его надо закрепить. Сделать устойчивым.
Я надеюсь, что мой голос звучал твёрдо. Но внутри меня творилась настоящая буря эмоций. Животная часть моего сознания обрушилась на меня волной воплей и страдания. Я понимал, что всё это не настоящее, но ощущения были вполне реальными. И борьба с моей животной частью стала самой тяжёлой, какую мне пришлось сейчас выиграть. И вдвойне было тяжело от того, что приказ шёл не от Голендила, а от себя самого. Когда он мной руководил, было намного легче. И я был особенно горд тем, что этот бой я выиграл у себя самого. Плохая победа, победить себя. Если бы не нужда. А смог бы я стать анимагом? Ведь работать надо было самостоятельно. Ведь любая трансформация вызывает боль. И он терпел её добровольно, ежедневно принуждая себя проходить через неё. Мне и один раз пройти через такое было безумно тяжело. Невольно моё уважение к Голендилу возросло. Стало стыдно отступать перед таким эльфом.
Я поднялся и скинул с себя мантию, под которую я уже давно ничего не надеваю. Просто неудобно постоянно влезать в штаны. Долго. Я вышел на поляну. Этот пятачок был основательно вытоптан и перемешан грязью. Уже много раз он использовался для моих перевоплощений. Голендил вздохнул, взял лук и дважды выстрелил покровом тьмы сначала в пони, а потом в себе в выставленную левую ногу. В моём внутреннем видении он перестал светиться как живое существо. За кардхов я не беспокоился. Они так и не слезли с дерева, наблюдая оттуда за моими превращениями (мучениями). Я сделал глубокий вдох. Если сейчас всё получится хорошо, то сегодня ночью мы отправимся на охоту. Где-то в глубине моего существа вспыхнуло чувство радости и удовольствия. Обязательно найдём оленя, или козу. А то наши запасы стали заканчиваться. О чём это я? Да, где там было чувство удовольствия? Я напрягаю свой мозг. Вызываю перед своим внутренним сознанием образ полной луны на чёрном небе.
***
Ночной воздух был свежим и приятным. Легли первые заморозки. Это днём ещё тепло, а по ночам уже сыро и холодно. Не спасают даже покрывала и то, что можно спать прямо в одежде. Приходится регулярно просыпаться и выполнять согревающее дыхание. И, только согревшись, можно вновь впасть в тревожную дрёму. И так несколько раз на протяжении ночи. А что будет зимой? Мы ведь находимся в дороге. И выбора нет. Нужно успеть, до сильных холодов попасть в горы, и пройти через гномий сторожевой пост и портал на другую сторону гномьего горного массива. Но сегодняшнюю ночь нам мёрзнуть не приходилось. Я был покрыт густой шерстью и много двигался. Под деревьями стояла непроглядная тьма. Свет давали лишь далёкие звёзды, а потому освещено было лишь звёздное небо. Сегодняшней ночью луны на небе не было. Стояло новолуние. Но, после стольких тренировок для нас это было уже не существенно. Мы двигались по кругу, принюхиваясь и оглядывая окрестности вторым видением. Я искал крупное копытное животное. Оставалось надеяться, что мой зверь не пожрёт его полностью. От кроликов точно ничего не оставалось. За эти дни я сильно прибавил в весе и габаритах, оброс мускулами.
Две формы действительно сильно влияли друг на друга. Постоянное движение моей звериной части приводило к росту мускулатуры, а тренировки по рукопашному бою положительно сказались на точности движений. Сейчас я был намного опаснее и сильнее, чем две недели назад. Воспоминания об этом времени были слишком болезненны, даже несмотря на то, что я находился в образе зверя. Наверное, зверь также должен относиться к своей дрессировке. А самое главное, я знал, как можно сгладить эту память о боли. И сделать это можно было только благодарностью. Боль сделала меня сильнее. Я был благодарен за причинённую боль. И особенно рад, что эта боль закончилась. Теперь надо было дать время на то, чтобы память об этой боли притупилась. Забыть ничего нельзя, но время сгладит эти воспоминания под слоем новых событий.