Ладно, я буду целую неделю из вашей комнаты выносить мусор. Даже могу постирать пару раз ваши вещи Только покажите где лежит ваш лотерейный билет?
Да чего ты до него так докопался-то? Почему раньше этого не делал, когда другие дарил?
Мототаксисты заинтересованно прислушивались к разговору. Они понимали, что происходит нечто такое, о чем потом можно будет поговорить в курилке. Тоже неторопливо потягивали чай и делали вид, что увлечены разговорами между собой. Но вот их уши локаторами поворачивались в сторону нашего стола.
Киоси набрал в грудь воздуха, а потом сказал:
Потому что раньше я всегда проверял билеты, а уже потом отдавал. А на этот раз забыл проверить и
И что? поднял кончики губ сэнсэй.
Да ничего, махнул рукой Киоси. Там какая-то мелочь выиграла. Отдайте мне билет обратно, а?
Ну, вот эту мелочь я себе и заберу. Пусть тебя это научит не дарить мне впредь всякое дерьмо, хмыкнул Норобу.
Киоси даже укусил себя за рукав от огорчения. Он посмотрел на Норобу расстроенным взглядом, а после плаксивым голосом произнес:
Мне бы хватило этой мелочи на покупку десятка бэнто! Я бы не голодал в школе
Мэдока тебе и так дает с собой достаточно еды, парировал Норобу. Так что, ты так крутишь хвостом из-за тысячи-другой иен?
Нет!!! сорвался Киоси. Там не тысяча-другая! Там джекпот! Шестьсот миллионов иен! Верните мне билет, сэнсэй Норобу!
Так получилось, что в этот момент все мототаксисты замолчали. Поэтому крик Киоси услышали все.
Из рук Шакко даже выпал тяван. Хорошо ещё я сидел рядом и успел поймать его. Ошарашенные лица присутствующих повернулись к Норобу. Тот поджал губы и неторопливо отпил свой чай. Однако, я видел, как его рука чуть дрогнула, когда он ставил тяван на стол.
Врешь ты всё, Киоси, хмыкнул Норобу. Вот как есть врешь.
Да, вру. Конечно же вру, тут же согласился тануки. Так можно мне забрать билет?
А раз врешь, то будешь наказан, сурово проговорил сэнсэй. Отныне
Сэнсэй, отдайте мне билет, пожалуйста!!! чуть ли не зарыдал Киоси.
Шакко и Малыш переводили взгляд с тануки на сэнсэя. Шакко изо всех сил старалась сдерживаться, а вот Малыш Малыш Джо поверил в обманку Киоси. Он пробасил:
Сэнсэй, да отдайте вы билет мальчишке. В конце концов, ведь это он купил билет.
Ага, на деньги, которые я ему выделил. И ведь выделил я не на билеты, а на покупку необходимых мне ингредиентов. А так Он тогда сказал, что не было порошка желтой гортензии, но зато он купил билеты. И что же тогда? Чей получается билет? сэнсэй вопросительно посмотрел на Малыша.
Ваш, выдохнул Малыш и посмотрел на Киоси. Получается, что это билет сэнсэя
Он мой! Киоси взвился в воздух, но был легко перекинут через голову Норобу.
Тот всего лишь неторопливо взмахнул рукой. Киоси упал на четыре конечности, хотел было кинуться снова, но наткнулся на мой взгляд. Я покачал головой, мол, не заигрывайся.
Сэнсэй, я готов с вами поделиться, проныл Киоси. Я отдам тридцать процентов!
И это ты называешь поделиться? поднял бровь сэнсэй. Даже младенец на такой расклад не купится.
Тогда сорок!
Вообще-то билет у меня
Пятьдесят! Это будет справедливо!
Справедливо будет тогда, когда уставший учитель вытянется на лежаке возле собственного бунгало, где-нибудь на острове в Средиземном море, а симпатичная девушка начнет массировать его уставшие ступни
Шестьдесят и только из уважения к вам! Сэнсэй, вы меня режете без ножа.
А ещё у неё будут веселые карие глаза. И красивые короткие ноги, мечтательно проговорил Норобу.
Семьдесят! И только из уважения к вам
А ещё каждый день на остров будут привозить свежий сок из манго
Мототаксисты только покачивали головами, наблюдая за тем, как Киоси умоляет сэнсэя.
Семьдесят пять!
ветра в листьях начал напоминать мелодичную песню флейты сякухати, плачущую о судьбе троих павших воинов. Аки Тиба, дзёнин деревни шепота равнин и Рэйден Игараси, дзёнин деревни сверкающих стрел, оторвали взгляды от трех вещей и посмотрели на Митсэру Кабунага. Тот скривил губы. Если есть улыбка, изображающая горечь, то она сейчас как раз и играла на лице бывшего дзёнина деревни, скрытой в бамбуке.
Три воина, которых мы знали, как доблестных и смелых бойцов, сложили головы от рук нашего врага, неторопливо проговорил Митсэру Кабунага. Три воина, храбростью и отвагой завоевавшие право быть дзёнинами деревень грозных ниндзя пали. Их смерть не должна быть напрасной. Их души взывают к отмщению.
Господин Кабунага, склонил голову дзёнин Игараси. Подарите мне честь отомстить за павших товарищей? Я смогу заставить воздух перестать поступать в легкие этого хинина.
Вряд ли кто сможет лучше повелевать воздухом, чем дзёнин деревни шепота равнин, прошелестела Аки Тиба и тоже склонилась в поклоне. Хинин не должен получить легкую смерть. К прекращению его жизненного пути я готова приложить все усилия и даже больше.
Мне делает честь знакомство с вами, склонил голову в ответ на поклоны Кабунага. Но сейчас вас осталось мало, всего двое
Он промолчал, надеясь, что его слова произнесет кто-нибудь из этих двух дзёнинов. Однако, ни тот, ни другой не хотел говорить первым, ведь так покажется слабость и неуверенность. А никто из двоих не хотел показаться слабым и неуверенным. К тому же никому не хотелось делиться призом в Большой Игре.